Николай Абаев (фото: Татьяна Пиче-оол)
«Моя изоляция здесь, на бульваре Карла Маркса, превратилась в заточение по принуждению, без бесплатной еды. Умираю от истощения, диабета, анемии», — написал коллегам профессор Николай Абаев в июне, когда в стране действовал режим самоизоляции. Спустя три месяца, через несколько дней после своего 71-летия, историк покончит с собой. Его тело случайно найдут в старой пустой квартире в спальном районе Улан-Удэ.
Как писали затем СМИ: «В столице Бурятии покончил жизнь самоубийством выдающийся ученый, доктор исторических наук, экс-депутат тувинского парламента Николай Абаев».
Ученый снимал квартиру в старом двухэтажном доме на улице Павлова. Очевидцы, которые попали к нему уже после смерти, рассказывают, что квартира — убитая «двушка», на полу рваный линолеум, древняя советская мебель, немытые окна. Канализация не работает, и полчища тараканов.
В этом доме снимал квартиру Николай Абаев
А ведь Николай Абаев, повторим еще раз, большой ученый. Известный историк-востоковед, буддолог. И полиглот, который знал восемь языков, в том числе монгольский, китайский, японский, корейский. Имел множество званий и регалий. Почетный профессор Бурятского госуниверситета, профессор кафедры философии Тувинского госуниверситета. А в конце жизни — оглушительное безденежье, болезни, суды и абсолютная безнадежность. В последнее время Абаев скитался по съемным квартирам, тяжело болел, голодал, похудел на 15 килограммов.
Соседи рассказывают, что профессор квартиру не покидал, однако по ночам ходил, полы скрипели. Но однажды в квартире установилась тишина. Соседи даже решили, что он куда-то съехал или его забрали родственники. Но когда пришла медсестра проведать старика, то учуяла характерный запах. Запах смерти.
Николай Абаев — вечный должник
История проста и банальна. Много лет Абаев жил и работал в Туве, заведовал лабораторией кочевых цивилизаций. Потом переехал в Улан-Удэ, трудился в Бурятском университете. Стал одним из соавторов словаря «Буддизм» и энциклопедического словаря «Китайская философия». Был первым президентом Федерации ушу Бурятии. Одним словом, блестящая научная карьера.
У профессора была жена — Любовь Лубсановна Абаева, тоже профессор, доктор исторических наук, научный сотрудник Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН. Потом они развелись, и, судя по всему, жилье при разводе Николай Вячеславович оставил супруге. Сам же потом долгие годы скитался по съемным углам.
Николай Абаев (фото: Татьяна Пиче-оол)
В общем, вы понимаете ситуацию. Пожилой и больной одинокий человек, который уже начал страдать от возрастных заболеваний. Возникли, как говорят врачи, когнитивные проблемы, а тут еще тяжелые формы диабета и цистита. Нет дома и близкого человека.
Ситуация взорвалась после того, как профессор написал критический отзыв о местных шаманах, которые отправились на конференцию к жрецам вуду в Африку. Шаманы посчитали, что профессор оскорбил их честь и достоинство, и обратились в суд. И суд принял решение в пользу шаманов, которые, как оказалось, были близки к местным влиятельным людям.
Размер штрафа нам неизвестен, но он был достаточно крупным для того, чтобы практически полностью лишить пожилого человека денег. Все средства, которые собрали друзья и переводили на его карточку, уходили в счет уплаты долга — в конце этой истории он составлял около 200 тысяч рублей. Да и на работе у профессора начались большие проблемы, платили ему просто копейки, которые тоже уходили в счет долга. Жить было не на что.
Одиночество
В апреле в соцсетях появилась группа «Поможем профессору Абаеву вместе !!!» для сбора посильной финансовой помощи Николаю Вячеславовичу. Организационные вопросы взяла на себя его давняя знакомая Инга Давыдова, директор красноярской АНО «Сибирская академия целостного развития человека “АкадемТОРУМ”».
Чтобы закупить Абаеву лекарства, продукты, оплатить аренду квартиры и услуги юриста, активисты запустили сбор. Раз в несколько дней они публиковали «дневники» о жизни Николая Вячеславовича, в которых подробно рассказывали о его самочувствии и оказанной помощи. Буквально за несколько дней неравнодушные люди самоорганизовались, и вокруг профессора забурлила жизнь. К нему приезжали врачи, правда, определить в больницу его так и не удалось из-за коронавируса. Приходили волонтеры — убирали, готовили, чинили сантехнику и завозили продукты, навещали коллеги из БГУ и предлагали место в общежитии. Коллеги по Тувинскому университету собрали немного денег и предложили перевезти историка на родину, в Кызыл. Тогда же, как сообщили «Таким делам» в пресс-службе министерства социальной защиты Бурятии, к Абаеву выезжали и специалисты управления соцзащиты Улан-Удэ, предлагавшие профессору помощь социального работника и место в доме-интернате.
Николай Абаев (фото: Татьяна Пиче-оол)
«Также ему был доставлен на дом продуктовый набор. Кроме этого, продукты ему доставляли волонтеры, выпускники исторического факультета БГУ. Абаев Николай Вячеславович самостоятельно передвигался, в самообслуживании не был ограничен, на улицу выходил только за продуктами (в условиях самоизоляции), с соседями не общался», — сухо прокомментировали в ведомстве. Правда, вышло так, что профессор, сам рассказавший о своих трудностях коллегам, теперь вроде как отказывался от любой помощи, в том числе помощи соцзащиты, и просил не участвовать в его жизни. Активисты решили, все потому, что Николай Вячеславович «не хотел казаться слабым и беспомощным».
Конец
Уверен, уважаемые читатели, вы лучше, чем кто-либо, представляете, что мог чувствовать забытый всем миром и абсолютно униженный пожилой человек, когда он по ночам ходил по деревянному полу комнаты, где нет никакой еды, воды и тепла, а есть только множество тараканов: «Неужели я это заслужил?!» 7 октября у Николая Вячеславовича был день рождения. Он встретил его один. Это, видимо, и стало последней каплей.
Хочется сказать несколько слов и о бывшей супруге профессора. Мы ни в коем случае не берем на себя смелость судить об их отношениях и тем более давать какие-то оценки. Можно сказать только одно: когда коллеги и ученики Николая Вячеславовича начали сбор денег для него, Любовь Лубсановна попросила активистов «остановить информационную волну по сбору средств». Все это поняли как решение взять на себя ответственность за судьбу профессора. А чем все закончилось, вы уже знаете.
Венки от коллег, друзей, жителей Бурятии, присланные на похороны (фото: Светлана Буракова)
Еще раз: упреки и обвинения в данном случае неуместны, но факт остается фактом. А организацией похорон профессора занималась шаманка Светлана Асхаева. За свой счет. И никто ей не предложил помощь — ни финансовую, ни транспортную, ни по организации поминального ужина.