Курганские курьеры смерти
Кто подсказал курганским бандитам податься в Москву — точно неизвестно, но по аналогии с футболистами, выигравшими чемпионат области, они хотели повышения в классе. За Уралом им стало неинтересно, а вот Москва звала и манила. В столице их партнером и новым боссом стал крупнейший столичный мафиози Сильвестр, он же Сергей Тимофеев, лидер «ореховской» ОПГ.
«Нас окружает пушечное мясо»
Рулили курганской братвой, кроме Олега Нелюбина, еще двое бригадиров — Андрей Колигов и Виталий Игнатов. На родине «могильщики» занимались классикой рэкетирского жанра: трясли чужие долги, «доили» кооператоров и разруливали проблемы примитивного бизнеса. При этом профессиональных уголовников парни чурались, считая, что им не по пути. В Кургане их звали «смитовской» или «комсомольской» бандой.
В Москве курганцы заинтересовали Сильвестра готовностью делать самую грязную работу. В те времена так называли заказные убийства. Для Тимофеева предложение было выгодно тем, что убивали конкурентов не его парни, а приезжие отморозки. Но очень быстро криминальная Москва перестала отделять «ореховских» от «курганских», считая их разными щупальцами одного спрута.
В группировке в роскоши купались только лидеры и отдельные выдающиеся личности, вроде Александра Солоника (Саша Македонский), получившего негласный титул киллера №1. А рядовые быки ежемесячно получали небольшие по столичным меркам деньги. Их едва хватало на квартиру, еду и одежду. Но были бонусы в виде левого заработка. Да и сам статус
участника ОПГ был очень престижен. Однако были и минусы. Тех, кто струсил или допустил серьезный проступок, не говоря уже про тех, кто сдал ментам своих, ждала пуля. Так, чтобы спасти свою жизнь, член «курганских» Игорь Куропаткин застрелил лучшего друга. По этому случаю Нелюбин цинично отрезал: «Все, кто нас окружает, — пушечное мясо».
Другого, несовершеннолетнего бандита Балабуткина, старшие заставили выкопать яму, прежде чем застрелили его. Причина — увлечение наркотой, а в ОПГ на это было табу. Потому бандитов, не испачкавших руки в крови, в группировке почти не было. Новички проходили негласный обряд инициации посредством заказанного убийства. Лидеры логично полагали, что, подсаженные на «мокруху»‚ те уже не побегут стучать ментам.
Одним из громких заказных убийств «курганских» стала ликвидация лидеров «бауманской» ОПГ. Яблоком раздора был конфликт «курганских» с ее лидерами — Валерием Длугачем (Глобус), Владиславом Ваннером (Бобон) и Алексеем Семеновым (Рэмбо) из-за ночного клуба «Арлекино». Парни с Зауралья слышать грубые отказы не привыкли и решили вопрос
кардинально. Исполнителем был назначен самый толковый стрелок группировки — Александр Солоник. 11 апреля 1993 года он убил из автомата на Олимпийском проспекте Глобуса, 12 апреля в собственном подъезде — Рэмбо, а 17 января 1994 года в автомобиле у Волоколамского шоссе Солоник прикрывал ореховского Культика, который «забрал» жизнь Бобона и
его телохранителя.
Бандитские разборки
4 октября 1994 года На Петровско-Разумовском рынке наряд милиции остановил Солоника и потребовал документы. На тот момент бандит числился в розыске за изнасилование. Так как документов с собой у него не было, а задержание могло обернуться тюремным сроком, Солоник побежал. Милиционеры поспешили за ним, и парень открыл стрельбу. В течение пары минут он застрелил троих милиционеров и охранника рынка. Однако был ранен и задержан.
Арест киллера №1 стал серьезным ударом для «курганцев». Солоник знал о банде почти все, и если бы его отдали на откуп ментам, то мог начать давать показания. «Курганцы» подкупили конвоира СИЗО «Матросская Тишина», и 5 июля 1995 года тот устроил киллеру побег. Чтобы не быть привлеченным к суду, предатель бежал вместе с Солоником, но вскоре был убит его коллегами как ненужный свидетель.
Весной 1995 года недругов «курганцев» — «бауманскую» ОПГ пытался возродить Андрей Журавлев по кличке Терразини. Он договорился с главарем «аннинской» ОПГ державшей под контролем Варшавское шоссе, о совместной борьбе против «ореховских» и «курганских». Используя фактор внезапности, «бауманцы» застрелили несколько рядовых «курганцев». Тогда же киллер «бауманских» у спорткомплекса ЦСКА расстрелял подполковника Богачева, который внешне смахивал на Нелюбина. Впрочем, ответка не заставила себя долго ждать: «бауманских» стали тупо отстреливать. Поняв, что со дня на день могут «исполнить» и его, Терразини спешно улетел в Израиль.
В начале 1995 года у «курганцев» возникли терки с ранее дружественной группировкой — «коптевскими». Причина — раздел территории. 23 марта 1995 года на Ленинградском шоссе «курганские» убили лидера «коптевских Александра Наумова, известного как Наум-старший. При этом подозрения в убийстве старались отвести на «солнечногорскую», а затем на «измайловскую» ОПГ. Впоследствии это привело к крупным бандитским разборкам. Самих же «курганцев» они почти миновали.
Такая удача дала им шанс добить «котевских». 23 января 1997 года на улице Твардовского, недалеко от Петровки, 38, они взорвали автомобиль вместе с Наумом-младшим и его охраной. Это был шок не только для «коптевских», но и для правоохранителей — взрыв устроили под окнами управления МУРа. Министр МВД Куликов приказал любыми способами
ликвидировать банду.
Узнав об этом, лидеры «курганских» — Колигов, Нелюбин и Игнатов — предпочли улететь за рубеж. Вскоре силами столичного РУОПа был задержан экс-инспектор ГАИ из Кургана Владимир Шугуров, ставший к тому моменту лидером «курганской» банды. Пробыв в СИЗО пару месяцев, он решился на сделку со следствием и «сдал» все, что знал. После чего охота за лидерами «курганской» ОПГ продолжилась с удвоенной энергией.
«Нелюбу по-любому валить!»
Первым пал жертвой этой охоты киллер Александр Солоник. В Афинах, где Солоник жил на роскошной вилле, его слушали с помощью «жучков» люди из «ореховской» ОПГ. Когда Александр высказался вслух о новом лидере «ореховских» в стиле «его надо завалить», то сменивший Сильвестра Ося прислал к нему трех знакомых парней: Алексея Гусева, Александра Шарапова и Александра Пустовалова. Встретив гостей накрытым столом, Солоник и не догадывался, что в этот же вечер будет задушен. Его труп был найден на мусорной свалке в пригороде Афин, а тело его подруги-модели обнаружат в чемодане спустя три месяца.
Еще не зная, что Солоник мертв, Колигов пытался улететь из Москвы, но 30 января 1997 года был задержан в аэропорту Шереметьево-2. Следователю он сказал, что требует одиночную камеру, якобы у него сифилис. На самом деле Колигов боялся сидеть с «синими», ведь за убийство уголовных авторитетов он бы не дожил до суда. В итоге на суде Колигов побывал, и даже не один раз. Первый приговор: шесть лет за подделку документов и контрабанду наркотиков. Второй: 24 года — за бандитизм и заказные убийства. Вечером 1 октября 2005 года Колигов лег спать в бараке колонии в Тульской области, а через несколько часов его нашли висящим в петле. Следствие признало этот случай самоубийством.
Другой босс «курганцев» Олег Нелюбин сбежал в Голландию, но был экстрадирован в Россию и помещен в камеру «Матросской Тишины». Когда воры в законе узнали, что Нелюба сидит в «Матроске», то быстро организовали сходняк. Его решение было изложено в маляве, которая пришла к сидельцам СИЗО: «Нелюбу по-любому валить». Согласно материалам дела, 15 февраля 1998 года в камере Нелюбин «шутливо похлопал по ягодицам» обладателя черного пояса по карате, подозреваемого в трех убийствах. После чего каратист нанес рукопашнику «множественные удары руками и ногами, причинив в результате черепно-мозговую травму», от которой Нелюбин умер. Версия бредовая, но каратист, которому еще одно убийство погоды не делало, написал чистосердечное. Следователи и суд ему поверили. Хотя Нелюбу убил другой зек.
Без сомнений, Колигов и Нелюбин были приговорены ворами за убийства себе подобных. Позднее органы следствия задержали еще 10 членов «курганской» ОПГ, из которых восемь были осуждены на сроки от 12 до 20 лет тюрьмы. Арест и приговоры бандитов продолжились и в нулевые. Единственным, кого отечественная Фемида так и не смогла найти, стал третий лидер ОПГ — Виталий Игнатов. Хотя не исключено, что раньше уголовного розыска его нашли посланцы воровского мира и привели в исполнение свой приговор.