Искусство нанесения изображений на кожу преступников стало важной составляющей тюремной и лагерной культуры еще с ранних лет существования ГУЛага. Причин тому было несколько.
Во-первых, заключенные имели одинаковую одежду и практически не владели какими-то личными вещами, носимыми при себе, то есть визуальных различий между сидельцами не было. Как результат, по каким-то деталям внешнего образа невозможно было догадаться о лагерном статусе человека или его жизни до заключения, о какой-то индивидуальности и самовыражении также речи не шло, поэтому именно несмываемые рисунки на теле стали единственными доступными маркерами, знаками отличия и просто визуальными проявлениями особенностей личности.
Во-вторых, это был в большинстве случаев единственный доступный протест против советской власти, КПСС, НКВД, а также против тех людей и явлений, которые могли не нравиться отдельным зэкам. Например, встречались националистические и антисемитские сюжеты, изображения с фашистской символикой и т. д.
Однако не всегда нанесение татуировок было делом сугубо добровольным — некоторые наколки были сугубо статусными или обозначали статью, за которую сидел человек, — даже если бы он хотел скрыть эту информацию, его угрозами или риском «опускания» могли заставить сделать тату с определенным смыслом.
Но, тем не менее, даже в ГУЛаге татуировки бытовали в основном среди уголовников, «блатных» — а «политические» наколок не делали, и даже принуждали их к этому не везде и не всегда.
Как делались тату в ГУЛаге
Процесс нанесения наколок был весьма болезненным и небезопасным, поскольку ни санитарных условий, ни профессиональных игл, ни машинок и красок в лагерях не было. Кольщиками, то есть татуировщиками, становились художники-самоучки: от них требовалось уметь повторять стандартные изображения, создавать сюжеты по определенным канонам, а также придумывать эскизы по личным пожеланиям заключенных. Очень часто предварительного эскиза на бумаге не делали, так как бумагу и чернила заключенным не выдавали во избежание распространения «маляв» — в итоге заключенный должен был доверить кольщику сделать работу сразу иглой на коже.
В качестве краски использовали жуткую смесь — человеческую мочу и расплавленную резину. Разумеется, ни о каких оттенках краски не шло и речи, все изображения получались только монохромными. Что-то наподобие тату-машинки делали из электробритвы, к которой крепили иглу от шприца и ампулу с красящей смесью.
Нанесение изображения было долгим процессом — на маленькую наколку уходили часы, большие сюжеты набивали постепенно, во много сеансов, иногда даже месяцами и годами.
И каждая такая процедура несла риск заражения различными болезнями и воспаления, вызванных попаданием в кожу и кровь красящего состава. Поэтому заключенные, чьи тела были покрыты обилием наколок, считались еще и достойно прошедшими опасную и мучительную эпопею по нанесению изображений.
Символика татуировок, которые встречались у заключенных
«Читать» воровские татуировки, несмотря на их простые сюжеты, достаточно сложно для незнакомого с криминальным миром человека. Даже распространенные символы, знаки и персонажи могут нести совершенно отличный от общепринятого смысл.
Например, большую группу лагерных наколок составляют сюжеты с религиозными отсылками: кресты и распятия, изображения церквей, иногда Богоматерь или другие иконы. Так вот, это не говорило о повальной и глубокой религиозности уголовников — но стоит вспомнить, что церковь и религия в те годы пребывали под запретом, и любые отсылки к данной тематике могли считаться бунтарскими сами по себе.
Татуировка на религиозную тему
Часто изображали Деву Марию с младенцем — сюжет этот был универсальным, его могли носить преступники разных «мастей», и наиболее частый вкладываемый в него смысл — что никто, кроме Богородицы, не поймет и не помилует человека в этом мире, что он всеми отверженный и не принимаемый обществом.
Татуировка Девы Марии
А вот крест на груди уже нес более конкретный смысл: это значило, что человек — вор, притом его совесть незапятнанна перед братьями-ворами. Также на причастность к «касте» воров указывает изображение собора, монастыря или церкви — и тут имеет значение количество куполов: каждый купол означает тюремный срок. Так, если обладатель данной татуировки попадал за решетку повторно, ему могли обновить рисунок, добавив купол.
Татуировка Дева Мария с младенцем и купола
Также интересна семантика наколок с фашистской (нацистской) символикой. Распространены такие наколки стали во время войны и в послевоенные годы. Они также не трактовались напрямую, то есть как приверженность заключенного к нацистской идеологии — это был опять-таки протест против официальной идеологии советского государства, пропаганде борьбы с фашизмом и т. д.
Нацистские татуировки
Кололи свастики, буквы СС (SS), котов или черепа в нацистских фуражках, портреты Гитлера и лозунги типа «Адольф Гитлер мой Бог!» и др. Свастика в звезде означала сурового, жестокого криминального авторитета. Вообще ко всей этой тематике часто прибегали именно наиболее суровые, склонные к жестокости люди. Например, агрессивно настроенные молодые уголовники могли наколоть себе кошачью морду с нацистской фуражкой.
Эскиз тату: кот в фуражке нациста
Черепа, фашистские орлы и свастики трактовались как то, что человек склонен к «отрицалову» и не сотрудничает с госорганами, лагерным руководством и т. п. инстанциями. А аббревиатуру «СС» расшифровывали и как «Сохранил Совесть», и как «Смерть Сталину».
Интересно происхождение портретов Ленина и Сталина на груди и спине у заключенных. Несмотря на то, что сами вожди и вообще представители власти у сидельцев были весьма не в чести, считалось, что это может спасти человека от расстрельного приговора — дескать, чекисты побоятся стрелять в портрет культового правителя. Сложно сказать, правда это или лагерный миф, но такие татуировки делались часто и повсеместно, даже после падения ГУЛага.
Татуировка Сталина на груди бывшего заключенного
Еще один интересный символ — глаза. Этот мотив стал встречаться в поздние десятилетия существования сталинских лагерей. Ключевой момент тут — место наколотых глаз на теле. Так, глаза на плечах трактовались как «Наблюдаю за суками» — эту татуировку мог себе позволить вор.
Наколка глаз на ключицах
А вот глаза на нижней части живота накалывали людям, вступающим в гомосексуальные связи с «опущенными»: сама по себе эта практика не порицалась, только если заключенный был «активом». А вот сами «опущенные» носили изображение глаз (а порой и целого «лица») на ягодицах.
Татуировка — глаза на животе
Особо информативными были татуировки-перстни: по ним узнавали не только количество отсиженных сроков и статьи, но даже тюрьмы и лагеря, где этот заключенный побывал.
За нанесенные наколки каждый заключенный должен был «отвечать» — то есть если бы выяснилось, что какой-то символический рисунок не соответствует биографии этого человека, то владельца могли жестоко избить или даже убить (например, за самовольное присвоение статуса «вора в законе»). Во избежание покарания несоответствующую наколку заключенному могли свести — впрочем, также весьма болезненным и опасным способом: без применения анестетиков, без специальных инструментов, попросту содрав верхний слой кожи куском стекла или кирпича…