Смотрящий по Ростову-на-Дону вор в законе Владимир Барсегов

Вор в законе Владимир Барсегов — Кирпич Тбилисский

«Ростов-папа» издавна приобрел славу российского мини-Вавилона. Благодаря его расположению на торговом пути из варяг в греки и близости Кавказа, в нем постепенно осело много людей неславянских национальностей, иногда довольно экзотических. Выходцы из Армении давно облюбовали южный город. При Екатерине Великой армяне-переселенцы из Крыма построили на берегах Дона целый город Нахичевань-на-Дону, ныне поглощенный одним из районов Ростова. Микрорайон в народе сохранил прежнее название ─ Нахичевань.

Большой исход армян в Ростов произошел после землетрясения в Спитаке 1988 года, когда потерявшим кров жителям Армении помогли обстроиться на новом месте их родственники. Где то в это время в Ростове-на-Дону появился уже пожилой армянин Владимир Карумович Барсегов. С насиженного места его согнало не землетрясение. Он почти всю жизнь до переезда прожил в Тбилиси. Правда, обязательно необходимо вычесть из всего периода годы, проведенные Барсеговым в заключении. Всего его осуждали 4 раза, а суммарный счет лет, прописанных в приговорах судов, достиг 46-ти.

Ростов-на-Дону, впрочем, Барсегову был хорошо знаком. Одно время вместе с вором в законе Волчком и несколькими помощниками-шулерами они в летний сезон постоянно курсировали на поездах по маршруту Ростов-Краснодар или Ростов-Сочи. Некоторые излишне азартные граждане, направлявшиеся отдохнуть на Черноморском побережье Кавказа или на Кубани, не прочь были скоротать тягостное время в пути за картами. «Бригада» профессиональных катал умело облегчала их кошельки. Еще больше, чем в Ростове-на-Дону армян всегда жило в грузинской столице.

Владимир Барсегов

Владимир Барсегов родился в Тбилиси в 1929 году. В 1948 году он был первый раз осужден по знаменитому Указу Президиума Верховного Совета СССР, принятому за год до этого и объявившему войну распоясавшейся после войны уголовной преступности. Временная мера безжалостно карала уличных воров-карманников, назначая им суровые сроки заключения. В первый раз Барсегов получил сразу 15 лет. Впрочем, он вышел по амнистии, но вновь попал под действие Указа незадолго до его отмены. Тбилисский суд в 1958 году назначил ему новое наказание, оказавшееся чуть суровее первого ─ 16 лет.

В Ростов-на-Дону, разменявший шестой десяток рецидивист, приехал из Удмуртии, где отбывал очередные 2 года срока. В последний раз зоной для него стало закрытое лечебное учреждение в поселке Керамин. На новом месте его уже ждали авторитетные друзья, один из которых вор в законе Дзуц (Дзуцев) был знаком с ним еще с юности. Барсегов приехал в Ростов-на-Дону в ранге  вора в законе, нося имя Кирпича Тбилисского. Чуть позже к нему в Ростов подтянулся еще один титулованный экс-тбилисец  вор Джеко (Абрамов). Кирпич Тбилисский прекрасно обжился в Ростове и никогда не помышлял о возвращении на родину. Его, как и Дзуца, в итоге похоронили на Северном кладбище города, а вот Джеко пожелал после смерти совершить путешествие обратно в Тбилиси. Волю покойного исполнили в 1997 году.

Главный Ростовский вор

Через несколько лет, пришлый по сути, Кирпич Тбилисский превратился в самого главного ростовского вора. Ему помогло то, что коренные воры-ростовчане убыли на зону. Вернувшись назад, они с удивлением увидели, что их место занято. Так началось между ворами сражение за Ростов. Кирпича Тбилисского поддерживали соплеменники. В их числе оказался еще один вор в законе Гаго Ростовский (Асатурян).

Слева: вор в законе Анатолий Белов (Белый) с сыном вора Граченка

Преимущественно армянской криминальной армии противостояли славянские воры ростовчанин Эдик Красный (Краснов), Анатолий Белов (Белый) из Новошахтинска и Граченок (Мирошниченко) из Шахт.  Лидером группировки, несомненно, был Эдик, не желавший ни с кем делить власть в областном центре.

Все же Ростов ему пришлось отдать. В качестве столичных покровителей он выбрал воровское сообщество армянина по происхождению Рудика Бакинского (Оганов). Оппонент уроженца Баку выходец из Тбилиси езид  Хасан (Усоян) как раз в это время пытался расставить верных людей по всем крупным городам юга России.

Между Рудиком и Хасаном вспыхнула криминальная война, а Ростов стал одним из полей сражений. На Дону Дед Хасан сделал ставку на земляка Кирпича Тбилисского, с которым был знаком еще с молодости. Их познакомил тбилисский вор грузин Арнольды (Джугашвили). Вскоре Белый и Граченок, почувствовав откуда дует ветер силы, покинули Эдика Красного, переметнувшись в противоположный лагерь.

Слева: Аслан Усоян (Дед Хасан), Сергей Худоев, Владимир Барсегов (Кирпич), Анапа, 1993 год (фото: Прайм Крайм)

В одиночестве ростовчанин Эдик долго не продержался. Воровская сходка, собравшаяся в 1998 году в Ростове, навсегда лишила его имени. За это проголосовали специально прибывший на донские берега Дед Хасан, воры Ремена (Барбакидзе), Армен Каневской (Арутюнян) и даже бывший друг Белый. Все было сделано чисто. Кирпич Тбилисский оказался как бы не при чем. «Ростов-папа» лег возле его ног. Эдик Красный из города никуда не уехал, но лишение воровского статуса сильно его подкосило. «Сухарь» связался с наркотой и в 2010 году убыл отбывать девятилетний срок. Еще через 3 года гроб с его телом прибыл из Нижнего Тагила. Туберкулез унес жизнь экс-вора. Его похоронили все на том же Северном кладбище.

Смотрящий по Ростову вор Кирпич Тбилисский

В Ростове у Кирпича с милицией никаких проблем не возникало. Лишь однажды его неудачно пытались привлечь к ответственности за хранение оружия, но через год уголовное дело было благополучно без последствий закрыто. Кирпич Тбилисский, проявив организаторские способности, пытался стать организатором одной из самых крупных воровских сходок в России.

Вор в законе Владимир Вагин — Вагон

Воры в законе предпочитали собираться в курортном Сочи, но местные менты всегда были начеку, не давая им возможности спокойно пройтись по повестке дня. Кирпич предложил для сборища провинциальный городок Шахты. Предложение оказалось неудачным. Объявленное сборище просто не могло остаться незамеченным. На него прибыло почти 100 человек. Воры, не особо утруждая себя конспирацией, заполонили улочки города своими шикарными авто. Исход важного мероприятия оказался вполне закономерным. Всех повязали, причем у воров Пичуги (Пичугин) и Вагона (Васин) возникли крупные проблемы. Они находились во всероссийском розыске и были задержаны. Остальных после профилактической беседы отпустили. Организатор воровской сходки отвечает за безопасность гостей, но претензий к хозяину Ростова никто не высказал. Защитил его Хасан.

В другой раз для Кирпича последствия его действий могли быть гораздо серьезнее. Он оказался одним из инициаторов обновления воровских понятий. Ранее в семью принимали только бродяг ─ людей на деле, а не на словах посвятивших жизнь «воровскому», добровольно принявших на себя тяжелое бремя исполнения свода «воровских понятий». Ростовский вор в законе занялся «обновленчеством» или явной «коммерционализацией». По его новым воззрениям вором в законе мог вполне стать человек ни разу не бывавший на зоне, но перечисливший на «общее» значительную сумму денег. Такой подход открывал путь на верх криминальной лестницы обычным «цеховикам», ранее на жаргоне презрительно именовавшихся барыгами. Воровскую идею заменяла коммерция.

Вор в законе Гайк Никогосян — Айко Карабахский

Кирпич попытался протащить в семью несколько коммерсантов. Другие, более ортодоксальные воры возмутились и позвали ростовского смотрящего на сходку. Собрание было бурным. Воры Буча (Бочаришвили), Мирон (Мамедов) и Айко Карабахский (Никогосян) серьезно собирались дать убеленному сединами аксакалу «по ушам». Защитил его не Дед Хасан, сам сквозь пальцы смотревший на чистоту биографии принимаемых в семью, а соплеменник Гаго Ростовский. Он попросил все же уважать преклонный возраст Кирпича. По старости того простили.

Вот такая трансформация произошла со взглядами человека, который десятилетие до этого всем стремящимся ставил в пример поступок легендарного грузинского вора в законе Зуры Утито. Тот, поручившись за человека, в доказательство чистоты и искренности своего выбора отрубил ножом палец на руке. Наставляя на путь истинный претендентов, Кирпич любил им предлагать проверить силу убеждений и совершить ритуальное членовредительство. Вероятно, поэтому крестников у Кирпича было немного. Еще в Тбилиси он дал имя вору Пуспусе (Цкипурашвили). Пальцев грузин не рубил, но проявил характер и, несмотря на все объявленные в Грузии гонения на воровскую масть, не покинул родину, много раз задерживался полицией и умер вором в 2016 году. В Ростове Кирпич Тбилисский принял в семью армянина Ваиси Тха Пзо (Казарян), русского Захара (Выговской) и чеченца Казбека (Шахбулатов). Последнего из семьи вскоре выгнали. Армянский вор ушел из нее добровольно, просто сложив с себя полномочия. Он продолжает жить и здравствовать. Захара в 1998 году застрелили в Волгограде на набережной Волги.

Могила Владимира Барсегова на Северном кладбище

Вообще же по жизни пожилой вор в законе выглядел не кровожадным. Спокойный пожилой мужчина жил неторопливой размеренной жизнью. Днем любил заниматься голубями. Он даже построил огромную голубятню. Вечерами по старой привычке мог перекинуться с друзьями в картишки. Обычный ростовский пенсионер. Кирпич Тбилисский умер от инсульта 28 сентября 2000 года. На похороны собралось с десяток воров в законе из самого Ростова и близлежащих городов. Прибыл проводить соратника из Москвы и Дед Хасан. Все должные мероприятия организовывал и проводил Гаго Ростовкий. Ему суждено было стать следующим смотрящим по Ростову-на-Дону.