Борис Венгровер
Этого преступника сотрудники угро знали под разными фамилиями. К своим 50 годам рецидивист был 9 раз судим, получив в общей сложности 36 лет тюрьмы, и регулярно совершал побеги. Борис Венгровер — так в действительности звали короля домушников — ко всему прочему отличался благородством. Попав в квартиру небогатого человека, он разворачивался и уходил, не взяв ни копейки.
В 1968 году по Москве прокатилась волна квартирных краж. Причем вор, как скоро поняли сыщики, был профессионалом. Замки любой сложности он за считанные минуты аккуратно открывал с помощью отмычек, брал в основном деньги и ювелирные украшения, правда, в некоторых случаях его добычей становились дефицитные транзисторные приемники и импортная одежда.
Не гнушался незваный гость прихватить в качестве трофея и дорогое спиртное. Причем куда попало вор не лез — выбирал квартиры только состоятельных граждан. Отпечатков пальцев не оставлял, видимо, работал в перчатках, свидетелей установить не удалось. В общем, дело перешло в разряд «глухарей», и это при постоянном росте числа совершенных этим почерком краж.
Наконец выяснилось, что домушник обладает еще и незаурядным артистическим талантом. Произошло это так. Владимир Николаевич Лосев, директор крупного завода, а с недавнего времени пенсионер республиканского значения, отлучился из дома всего на час — в магазин за продуктами. А когда он возвращался с покупками домой, то в подъезде своего, как бы сказали сегодня, элитного дома столкнулся с немолодым мужчиной, одетым в заграничный плащ. Тот, пропуская Лосева, посторонился и даже в знак приветствия
вежливо приподнял велюровую шляпу… Только войдя в квартиру и увидев царящий там разгром, Владимир Николаевич понял — вор не только прихватил деньги и ценности, но и надел на себя макинтош и шляпу, купленные Лосевым во время заграничной командировки. К сожалению, из-за слабого зрения пенсионер не разглядел лица преступника.
Квартирный вор
Но верх артистизма домушник продемонстрировал во время очередного криминального визита. Будучи застигнутым на месте происшествия внезапно вернувшейся хозяйкой, гость показал женщине красное удостоверение с грозной аббревиатурой ОБХСС. Лицо женщины, которая, кстати говоря, была супругой директора универмага, пошло пятнами, после того как инспектор заявил: «Что же это вы, гражданочка, живете не по средствам? Садитесь за
стол, берите ручку и пишите чистосердечное признание, откуда у вас вся эта роскошь. Напишете — отнесете в городскую прокуратуру. Вот фамилия следователя, который ведет дело, и его телефон».
Закончив монолог, страж порядка удалился, а женщина еще час сидела над чистым листом бумаги, лихорадочно соображая, в чем она должна признаться. И только случайно бросив взгляд на открытую и, увы, пустую шкатулку, стоявшую на секретере, дама с горечью поняла, что лишилась не только приличной суммы денег, но и своих украшений.
Вор во время войны
Потерпевшую ознакомили с учетной картотекой МУРа, но, к сожалению, дама по фотографиям опознать «сотрудника ОБХСС» не смогла. На всякий случай оперативники обратились к ветеранам уголовного розыска — может быть, кто-то вспомнит по почерку фигуранта в делах прошлых лет? И тут один из старых сыщиков вспомнил: да, похожим делом ему пришлось заниматься во время войны. Тогда, в 1944 году, при похожей ситуации купился офицер штаба Московского военного округа. Раньше времени вернувшись домой со службы, полковник застал в своей квартире молодого человека в штатском.
Борис Венгровер
Приход хозяина того не смутил: показав удостоверение сотрудника военной контрразведки Смерш, он пояснил, что по указанию руководства проводит в квартире негласный обыск, и приказал сдать личное оружие. А потом велел сесть за стол и, в ожидании приезда оперативной группы, начать писать объяснения по поведу контактов с коллегами, подозреваемыми в шпионской деятельности. После чего удалился. Полковник, вытирая обильно выступивший на лысине пот, старался вовсю, пока наконец не понял, что в результате «обыска» лишился всех своих сбережений. На поиски наглеца были брошены лучшие сыщики МУРа, и в конце концов он попался в их умело расставленные сети.
«Контрразведчиком» оказался уроженец Иркутска Борис Рувимович Венгровер, 1918 года рождения, ранее уже имевший судимость за кражу. Отец его, матерый уголовник, за бандитизм был расстрелян в середине 1920-х годов, поэтому ничего удивительного, что основное образование подростку дал уголовный мир.
Перебравшись в Москву, молодой человек с обаятельной внешностью влился в ряды местного криминалитета и даже женился. Однако очень скоро родители супруги прознали, чем занимается зятек, и потребовали от дочери разорвать все отношения с Борисом, а также лишить его права встречаться с недавно родившейся дочерью.
Ничего не поделаешь, Борис Венгровер поселился в квартире, которую держала мать двоих детей Ядвига Генриховна Гедройц, племянница первого председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского. Между Ядвигой и Борисом завязался роман, на квартире сожительницы его и задержали. После вынесения приговора Борис Венгровер на зоне долго не задержался — бежал и снова оказался в Первопрестольной. Словно в отместку мусорам, следующей жертвой преступник избрал комиссара милиции.
Последний срок Венгровера
По каким-то своим каналам Борис Венгровер узнал, что заместитель начальника Московского ГУВД, комиссар милиции 3-го ранга, собирается поменять квартиру. И вот в день переезда к парадной, около которой были сложены чемоданы, подкатил грузовик, из кузова выскочили несколько милиционеров в форме. Исполнявшие обязанности грузчиков
действовали быстро, уже через десять минут автомобиль отбыл. Через десять минут во двор въехал еще один грузовик, на этот раз с настоящими, а не липовыми грузчиками.
Борис Венгровер с сыном Евгением
В конце концов Венгровера снова схватили и с учетом побега отправили в места не столь отдаленные на приличный срок. Как пособница была осуждена на 8 лет и Ядвига. Правда, сидел рецидивист недолго, вплоть до бериевской амнистии, объявленной в 1953 году. После освобождения Борис Венгровер, казалось бы, решил зажить честной жизнью — устроился в школу учителем физкультуры, организовал из ребятишек футбольную команду. Более того, он, не имея возможности общаться с родной дочерью, перенес любовь к детям на своих воспитанников. И даже оплачивал из своего кармана абонементы для посещения бассейна, заверив руководство школы‚ что деньги выделяет спортивное общество «Буревестник».
Но это была лишь маскировка, и через несколько лет Борис Венгровер был снова осужден за квартирные кражи. После этого о нем долго не было ни слуху ни духу. И вот в 1968-м
начались новые кражи. Действительно, как установили сыщики, Борис Венгровер освободился год назад, уехал с женой в подмосковный Воскресенск и устроился разнорабочим на химический завод.
Впрочем, только для отвода глаз. Поскольку деньги у домушника водились, он просто договорился с табельщицей, которая за определенную мзду ставила отметки о присутствии на рабочем месте. После последней отсидки Борис Венгровер действительно порвал с преступным миром, правда, в переносном смысле: он отказался от помощи соучастников, с того момента сочетал в себе и наводчика, и квартирного вора.
За рецидивистом установили слежку, но матерый волк, видимо, почувствовав к себе повышенное внимание, решил все проверить, более того, сыграл с сыщиками злую шутку. Однажды старший бригады наружного наблюдения сообщил: «Объект вышел из дома с чемоданом, садится на электричку до Москвы». Неужели вор пошел на новое дело? Скорее всего, так оно и есть!
Борис Венгровер вошел в подъезд дома на Ленинском проспекте и вышел только через полчаса. Была дана команда на захват, но сыщиков ждало разочарование — чемодан оказался пустым. Задержанный только нагло улыбнулся: «Гражданин начальник, я ведь уже давно завязал!» Теперь, когда оперативники поняли, что их переиграли, смысл в наружном наблюдении отпал.
Стенд в музее МУРа, посвященный Борису Венгроверу
Однако домушник, ставший более осторожным, от своего ремесла не отказался. Попался он только на 26-й краже из числа совершенных за полтора года. Во время очередного визита в чужую квартиру Борис Венгровер решил поднять себе настроение бокалом шампанского и неосторожно снял перчатку с одной руки, оставив свою «визитную карточку» в виде отпечатков пальцев на бутылке. По приговору суда он отправился на 10 лет в колонию строго режима. Видимо, там, на зоне, и закончился жизненный путь матерого уголовника.