Матиас Руст
28 мая 1987 года никому не известный западнонемецкий юноша Матиас Руст перелетел на четырехместном легком самолете «Сессна-172 Б Скайхоук» из Гамбурга в Москву, сделав остановку для дозаправки в Хельсинки. Полет продлился 5 с половиной часов. Матиас Руст приземлился на Большом Москворецком мосту, накатом доехал до Собора Василия Блаженного и остановился. На часах было 8:45 по московскому времени. Символично, что в этот день, 28 мая, отмечается день пограничника…
Матиаса Руста окружили простые москвичи. Чуть позже подъехали и те, кому следует. Совсем скоро Матиас Руст оказался в знаменитой тюрьме «Лефортово», которая была закреплена за КГБ. Вышел из нее он только (или уже) через 14 месяцев.
Безусловно, этот отчаянный полет вошел в мировую историю. О такой неслыханной дерзости никто не мог даже подумать! Пересечь границу СССР и приземлить самолет рядом с Кремлем, и не быть сбитым, — это фантастика! Которую воплотил в жизнь странноватый 19-летний немец. Сказать, что высшее руководство СССР было уязвлено этим инцидентом, значит не сказать ничего. Весь мир потешался тогда над советской ПВО. Юлий Ким писал тогда по этому поводу:
Здравствуй, киндер дорогой,
Гость никем не чаянный,
В нашей склоке мировой,
Голубок отчаянный!
Прилетел, настрекотал,
Крылышки расправил,
И громадный аресенал,
С ходу обесславил!
Другой поэт, Игорь Иртеньев, также накатал иронический стишок по этому поводу:
Ероплан летит германский,
Сто пудов сплошной брони.
От напасти бусурманской
Матерь Божья, сохрани!
Кружит, кружит нечестивый
Над Престольной в небеси,
Отродясь такого дива
Не видали на Руси.
Не боится сила злая
Никого и ничего,
Где ж ты, Троица Святая?
Где родное ПВО?…
Матиас Руст на Красной площади
Конечно же, самолет Матиаса Руста не остался незамеченным советской ПВО. Однако наше военное руководство просто не знало, что делать. Причина тому — неимоверный скандал, который раздули Штаты после того, как советский истребитель в 1983 году сбил южнокорейский пассажирский самолет, вторгнувшийся в советское воздушное пространство. Погибли тогда 269 пассажиров. Именно после этого трагического инцидента президент США Рональд Рейган произнес свое знаменитое в адрес Советского Союза — «Империя
зла». А для советской ПВО появился приказ — «пассажирские и спортивные самолеты не сбивать».
А тут на дворе стоял 1987 год, Перестройка… Характерно, что как только Матиас Руст появился на советских радарах, с эстонского аэродрома «Тапа» по тревоге вылетели 2 истребителя. Но никаких конкретных инструкций они не получили! И вернулись на базу…
Генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев сместил со своих постов министра обороны Сергея Соколова и командующего ПВО Александра Колдунова. Хотя это больше было желанием Горбачева избавиться от политических оппонентов. Тот же Соколов был против вывода советских войск из Афганистана. И все-таки Матиаса Руста очень даже могли сбить. Генерал
Кромин, командующий Ленинградской отдельной армией ПВО, склонялся к такому решению. Но его отговорили.
Матиас Руст на Красной площади
Сам Матиас Руст всегда (и сейчас) заявлял, что он полетел в Москву по собственной инициативе, дабы «помирить Запад и Восток». Однако есть много странностей. Лицензию на право управлять воздушными судами Матиас Руст получил всего за несколько дней до своего знаменитого полета. И он, новичок, решается на такой беспрецедентный по сложности и опасности перелет. При этом он летел к цели безупречным курсом, что позволяет делать вывод о том, что он имел в распоряжении разведкарты.
Любопытно и еще кое-что: Матиас Руст как будто специально пролетел над многими сверхсекретными военными объектами. Причем на очень малой высоте. Такое впечатление, что кто-то серьезно его готовил к полету. Еще одно страннейшее совпадение: в то время, когда Матиас Руст влетал в Москву, ПВО Московского военного округа была на профилактическом ремонте. И нельзя обойтись без символики, ведь Матиас Руст злостно и нагло нарушил советскую границу в… День пограничника. Это мог быть «привет» от иностранных спецслужб.
Конечно же, версия о том, что Матиас Руст провокатор, возникла сразу же. И находила свои подтверждения. Сам Руст и сейчас, когда можно было и открыться (да пару книг написать на эту тему), говорит одно: я сам. В принципе, зная по последующей жизни Руста, что это очень эксцентричный человек, можно было бы ему и поверить. Но его могли и просто использовать иностранные спецслужбы.
Есть и еще одна странность в этом деле. Прилетел Руст в Москву в комбинезоне, а из Хельсинки вылетал в джинсах и куртке. Значит, он где-то приземлялся на территории Союза? А раз переоделся, значит, и с кем-то встречался?
Или вот еще такое совпадение — маршрут Руста пролегал именно в тех местах, где накануне разбились советские самолеты МиГ-25 и бомбардировщик Ту-22м. Там кружили поисковые вертолеты, и среди них самолет Руста затерялся для радаров. Говорили даже о том, что операция с пролетом Руста готовилась не только иностранными спецслужбами, но кое-кем из своих… Зачем было затевать ремонт московских сил ПВО, уже зная, что в воздухе идет на столицу какой-то странный объект?
Матиас Руст
Слово самому Русту: — В Хельсинки я остановился для дозаправки. Я представил финским властям план полета в Швецию. Но когда оказался над морем, поменял курс. Через час полета я увидел побережье Эстонии. Я испытал смешанное чувство напряжения и облегчения. Я понимал: уже нельзя передумать и повернуть назад. Я пересекал советскую границу на высоте в 600 метров — то есть я не прятался. Я всего лишь хотел сказать этим полетом, что народ с обеих сторон железного занавеса хочет жить в мире. Был момент во время полета, когда меня пронзило чувство небывалого страха. Я летел в облаках, ничего не видел перед собой, и вдруг в километре я заметил русский «МиГ»! Сразу вспомнилась история со сбитым южнокорейским «Боингом».
«МиГ» догнал меня, пролетел очень близко. Я даже заметил взгляд пилота из под шлема (это был лейтенант Пучнин). Потом советский самолет исчез. Я понял: все, о том, что я в Союзе, русским властям теперь известно. Но как же мне было радостно, что меня не сбили!
К Москве я летел, ориентируясь на железную дорогу. Когда пролетал над русской столицей, искал огромную гостиницу «Россия». Я знал, что она рядом с Кремлем, а приземлиться я хотел именно на Красной площади. Но на площади я приземлиться не смог — там было много людей, и я боялся кого-либо из них поранить. Думал, может, сесть на территории Кремля? Но потом решил: меня схватят сотрудники КГБ, а потом объявят, что никакого полета не было вовсе. В итоге я приземлился на широкий мост, а оттуда съехал к Собору Василия Блаженного.
Ко мне тут же поцбежали простые люди. Они думали, что снимается кино. Я им объяснил, кто я такой. Сказал, что прилетел ради мира. Русские люди не проявляли ко мне ни малейшей агрессии. Потом приехала «Чайка» — русский «кадиллак», из нее вышли несколько офицеров. Они тоже не проявляли агрессии, говорили по-английски. Спрашивали, где моя… виза? А еще чуть позже подъехала черная «Волга». И на ней я отправился в ближайшее отделение милиции. Там со мной некие люди говорили на чистом немецком.
Один мужчина сказал: «Мы из КГБ». К счастью, в немецкой вариации я не узнал грозной аббревиатуры, иначе бы умер от страха. Допрос длился несколько часов. Меня спрашивали: зачем? Я отвечал: ради мира. Потом меня перевезли в «Лефортово», и уже там допрос продолжался до 4 утра. Вопросы становились жестче. Спрашивали: «Сколько тебе империалисты заплатили за провокацию?» У меня сильно разболелась голова, и я сказал об этом. Сотрудник КГБ сказал: «Сейчас тебе дадут поесть, а потом ты пойдешь спать. Только не в гостиницу, как бы этого тебе не хотелось». Так началась моя жизнь в «Лефортово», и я боялся, что уже никогда не выйду оттуда.
Матиас Руст на суде
За несколько недель я похудел на 10 килограммов. Страшно переживал. Поместили меня в двухместную камеру. Александр, мой сосед-украинец, сидел за фарцовку. Он успокаивал меня, зачитывал статьи из «Правды» и переводил их мне (вот же счастливое совпадение, что сокамерник Матиаса Руста знал немецкий в совершенстве!). Мы не знали, что происходит за стенами тюрьмы: маленькое окно, расположенное под потолком, было из толстого мутного стекла.
Потом был судебный процесс. Хотел бы отметить, что в русской тюрьме ко мне все относились корректно: никакого насилия, никаких угроз. Приговор суда оказался суровым: 4 года трудовых лагерей. Я думал, это конец. Как-то ко мне в камеру пришел начальник тюрьмы Петренко. Он сказал: «Парень, когда мне было столько же лет‚ сколько тебе сейчас, в мае 1945 года, я служил в частях Жукова, которые брали Берлин. Я вместе с другими с красным флагом вошел в Рейхстаг. Тебе не кажется, что немцы наделали уже слишком много плохих дел?» Я отвечал, что еще даже не родился, когда была та война. Петренко меня часто навещал. Мы с ним говорили и о той войне, и о настоящем. Потом я узнал, что Петренко был на пороге пенсии. Но его пенсию отложили до тех пор, пока мой случай не будет урегулирован. Он мне многое объяснял. Говорил: «Парень, тебя приговорили к трудовым лагерям, но решено оставить тебя здесь. Здесь ты будешь в полной безопасности. А в лагере тебе могли отомстить, потому что из-за тебя полетели многие высокие головы».
Мне морально было очень плохо. Я с огромным трудом переносил неволю. В тюрьме я себе абсолютно каждый день говорил: «Зачем я это сделал?! Почему не избрал нормальную жизнь, учебу, карьеру?»
Родители могли навещать меня раз в три месяца. Приходили и дипломаты из немецкого консульства. Я постоянно общался с сокамерником Александром. Он рассказывал мне, что происходит в мире, узнавая это из газет. Говорил, что между Западом и Востоком сейчас наступила разрядка».
Матиас Руст на суде
Амнистия оказалась совершенно неожиданной. Как сейчас помню этот день. Было 14:00. Пришли охранники. Принесли мне одежду, которую я должен был надевать вместо тюремной во время встреч с родителями, адвокатами и дипломатами. Александр мне сказал: «Парень, тебе, кажется, повезло. Ты же не думаешь, что в этой одежде тебя повезут в Сибирь?»
У меня голова шла кругом, пока меня вели в комнату для переговоров. Там был новый начальник тюрьмы Растворов, судьи. Мне был зачитан указ об амнистии. Я почувствовал, что оживаю. Вскоре я уже ступил на немецкую землю. Думаете, меня встречали как героя? Как бы не так! СМИ начали на меня охоту. Меня выставили как сумасшедшего. Меня лишили прав на пилотирование. Меня даже хотели обвинить, причем уголовно, в угрозе миру и предательстве.
Вспоминая сейчас месяцы, проведенные в русской тюрьме, могу сказать, что и тогда и сейчас я ни в коем случае не обижался на русских. В тюрьме меня, как иностранца, кормили хорошо, вместо одного даже выдавали два матраца. И я даже не жалею о тех месяцах. И о том полете, конечно».
Что еще можно сказать о «деле Руста». Думаю, очевидно, что украинец Александр, сидевший с Матиасом в одной камере, — был «уткой». Потому что он знал немецкий — раз, потому что за фарцовку в следственном изоляторе на камерном положении не сидят 14 месяцев — два, потому что, в конце концов, Матиасу Русту просто не могли не подсадить «наседку» — три. Александр прощупывал немца, прощупывал его некий Петренко — не факт, что этот человек был начальником «Лефортово».
Однако ничего нового к первоначальной версии самого Матиаса Руста добавить не удалось. Поэтому, и не только, Руста было решено амнистировать. Указ был подписан тогдашним председателем Президиума Верховного совета СССР Громыко. Тем более что западная общественность просила за Руста. Да и внутри Союза потешный немец никакой антипатии не вызывал.
В немецкой тюрьме
Что касается судьбы самого Матиаса Руста, то он уже в 1989 году вновь предстал перед судом. На этот раз немецким. Проходя альтернативную военной службу в больнице, дважды ударил ножом медсестру, которая отвергала его ухаживания. В немецкой тюрьме он пробыл на месяц дольше, чем в советской.
Матиас Руст
А уже в 2001 году он украл кашемировый пуловер в гамбургском магазине, за что был приговорен судом к денежному штрафу. Сейчас Матиас Руст живет в родном Гамбурге и зарабатывает себе на жизнь… игрой в покер.
И, пожалуй, самое неприятное в этом деле. Первым засек самолет Руста оператор РЛС рядовой Дильмагомбетов, о чем сразу же доложил дежурному по пункту управления роты капитану Осипову. Матиаса Руста засек и оператор другой станции, ефрейтор Шаргородский и сообщил оперативному дежурному, что наблюдает неопознанную цель.
Однако на вышестоящем КП выдачу информации «наверх» задержали минут на пятнадцать, взяв тайм-аут, чтобы разобраться, кто летит: нарушитель госграницы или нарушитель режима полетов. Решали подполковник Карпец и майор Черных, которых потом сделали виноватыми во всей этой истории — разжаловали и осудили военным трибуналом на пять лет.
Они отсидели намного дольше Руста. И по его вине. И по нашей привычке обязательно находить козлов отпущения.