Вор в законе Нариман Алиев — Дед Фаик Ереванский
Все же удивительное было советское время. В паспортах специально отвели «шестую графу», куда записывали национальность, но люди в массе своей не обращали на нее внимания и вообще не задумывались об этом. Крепко поддерживая родственные связи, они толерантно относились к так называемым инородцам. На Кавказе, волею истории вообще произошло смешение народов. В Баку веками жили армяне, в Ереване — азербайджанцы.
Семейство трех армянских «воров в законе» Огановых считали себя коренными бакинцами, а вор азербайджанец Нариман Исмаил оглы Алиев родился и вырос в Ереване. Сейчас с такими именем и фамилией ему не прожить в Армении и дня, а не только рискнуть шарить по карманам. Убили бы сразу, как увидели. Азербайджан, избавившись от армян, поступает еще по-круче, объявляя в розыск по всему миру блогера-путешественника Лапшина, на свою несчастную голову осмелившегося только ступить на землю Нагорного Карабаха, считающегося аннексированной территорией.
Наримана Алиева ближе к сединам будут звать Дед Фаик, но все же Ереванским. Он большую часть жизни прожил в Ереване и все время воровал, став классическим примером настоящего «вора в законе». Его кормили только чужие карманы и искусство игры в карты. «Лопатники» он научился ловко вытаскивать еще подростком, орудуя, в основном, в общественном транспорте. Считается, что карманник должен быть серым, неприметным, не привлекающим внимания окружающих. Фаик со своим гренадерским ростом и огромными лапами был полной противоположностью устоявшемуся мнению. Здоровенному парню, толкающемуся в узком проходе автобуса, было неимоверно тяжело «работать». Он не мог не обращать на себя внимания, но Фаик всегда был уверен в своих силах.
C поличным
Первый раз его все же поймали в семнадцать лет от роду, в 1947 году. Предыстория ареста такова. Молодой участковый милиционер, обеспокоенный участившимися кражами в автобусах, поклялся обезвредить преступника. Ему удалось выследить Фаика, но с поличным поймать его долго не удавалось. Он специально снимал милицейскую форму, переодевался в гражданскую одежду и долго ездил по обычным маршрутам вора. Удача, наконец, улыбнулась ему по прошествии многих месяцев. Он все же схватил за руку юного преступника, доставил его в отделение и составил долгожданный протокол.
Суд определил Нариману 2 года заключения, которые все он провел в колонии близ города Советашен. Опять же в советское время верхом изящного юмора считались анекдоты от «армянского радио». Фаик очень любил повеселиться и пошутить. Он решил отомстить упорному преследователю, выбрав довольно оригинальный и неповторимый пока ни кем способ. В заключении Фаик попросил сокамерника-умельца по наколкам сделать ему татуировку с именем и фамилией ереванского милиционера. Только для ее места из всех частей тела он выбрал свой член. Желание заказчика было мастерски исполнено. Честно отбыв весь срок «от звонка до звонка», Фаик, разгуливая по Еревану, показывал тату друзьям, потом, по мере распространения молвы, вообще всем желающим.
Слева воры в законе: Акиф Мирзоев (Акула Раманинский) и Нариман Алиев (Дед Фаик Ереванский)
Естественно, слух об этом шоу достиг ушей милиционера. Он вновь поклялся упечь нахального Фаика в тюрьму, но тот, набравшись опыта, больше не дал ему такого шанса. Слова эксгибиционизм в Советском Союзе не знали и за него не наказывали. До своего отъезда в Москву, случившегося в середине 80-х годов, он оставался почти неуловимым. Только еще один раз в 1982 году ему суждено ненадолго рассматривать небо через «клетку» решетки в том же Советашене. К дальнему переезду его подвигли не обострившиеся межнациональные отношения, а желание жить рядом с младшим сыном Тельманом.
Дед Фаик Ереванский
Перед самым выходом на свободу в 1949 году в том же Советашене он получил полное имя ─ Фаик Ереванский. С годами к нему прибавилось слово «дед». Он всегда свято соблюдал воровской устав. В Советашене он поручился за Апика Горисского (Шалунц) ─ карманника и ловкого картежника, но тот вовремя не смог отдать карточный долг, за что тут же был наказан своим крестным отцом. В другой раз он вынужден был полностью прекратить общение со своим прежним другом Ичо Ереванским (Минасян). Тот, будучи во Владимирском централе, отобедал из одной миски с «опущенным», не зная того. Нечаянный «косяк» стоил ему имени. Ичо перевели в другую камеру и он стал числиться среди «зэков» «лохмачем». Переступить через неписанный закон Фаик не смог, прервав с уже бывшим вором все контакты.
Слева: Тельман, Роберт, Юра Москва, Дед Фаик Ереванский
В Закавказье Деда Фаика все хорошо знали. Он был дружен с грузином Горо Тристаном (Сичинава), армянами Взго (Нерсесян) и Мканом (Пилоян) и, конечно же, со Сво Рафом (Багдасарян). С последним они частенько пересекались в Москве, куда почти одновременно перебрались. Из соплеменников-азербайджанцев он дружил с легендарным Етином Гусейном (Алиев), проживавшем в Баку. Старожилы помнят Етина, как заядлого курильщика анаши. Уже в преклонном возрасте за день тот выкуривал по полтора десятка «косяков».
Расставание с Кавказом
Деду Фаику все же придется расстаться с Ереваном и Кавказом навсегда. Он больше никогда сюда не вернется и станет жить в пригороде Москвы Митино у сына. К тому времени он превратиться в довольно грузного мужчину, под тяжестью тела которого глубоко просаживались амортизаторы у «Волги», а в «Жигулях» или «Москвичах» ему было просто тесно уместиться. В общественном транспорте Фаику тем более уже никак было не «по-щипать».
Вор в законе Хикмет Мухтаров (Хикмет Сабирабадский)
Азарт охотника и профессиональная привычка направили его на Митинский рынок, по выходным собиравший радиолюбителей не только из столицы и пригорода, а со всей огромной страны. Там его один раз все же взяли. Кошелек он успел выбросить, а украденные деньги смешать со своими, но милиционеры быстро поняли, кто стоит перед ними и засадили пожилого человека в СИЗО. Выручил в тот раз старика вор-азербайджанец Хикмет Сабирабадский (Мухтаров), дав взятку людям в погонах в $15 тыс.
В остальные дни недели Фаик усердно выполнял другие воровские обязанности, разбирал споры, мирил, разводил, причем не только в Москве. В 1998 году из тюрьмы Златоуста этапом в восточносибирский Тулун отправили «смотрящего» Борю Брянского (Петрушин). «Зона» осталась без присмотра. Деду Фаику пришлось забыть на время о пошатнувшемся здоровье, срочно покинуть Москву и отправиться в далекий путь под Челябинск. Моложе его никого не нашлось. В столице Южного Урала его задержат в кафе бдительные опера, предчувствовавшие появление гостей из Москвы. Вместе с Фаиком в руки милиционерам попадет его напарник малоизвестный армянский вор Сардар. Этот эпизод окажется его единственным появлением на свет в анналах отечественной воровской истории.
Могила вора в законе Наримана Алиева
Для Деда Фаика поездка в Челябинск окажется последней в жизни. Он вернется к себе домой в Митино. Возраст и богатый букет хронический заболеваний в скором времени даст о себе знать. Фаик мирно скончается у себя дома в конце октября 1999 года. Когда друзья с сыном Тельманом чуть раньше назначенного времени приедут в морг забирать тело для захоронения, они застукают молодых студенток, проходивших практические занятия в анатомичке по соседству, за чтением по слогам таинственного имени, нанесенного на член покойного.