Ольга Алисова
Новый поворот в скандальном деле о «пьяном» мальчике, который был сбит Ольгой Алисовой. Независимая экспертиза по делу «пьяного мальчика» принесла шокирующие результаты. Оказалось, что в крови шестилетнего ребенка при жизни просто не могло быть 2,7 промилле алкоголя — в этом случае мальчик бы просто потерял сознание. Результаты исследований еще больше уверили отца мальчика, что врачи провели первоначальную экспертизу с грубейшими нарушениями и могли вступить в преступный сговор с целью обмануть следователей. Соответствующее заявление он уже подал в СК.
Отец погибшего в ДТП весной этого года в Подмосковье шестилетнего мальчика Роман Шимко обратился в Следственный комитет с новым заявлением, в котором обвинил проводивших экспертизу тела ребенка специалистов в злоупотреблении должностными полномочиями, фальсификации доказательств, служебном подлоге и даче заведомо ложных показаний.
Поводом для обращения стало проведенное по просьбе Шимко независимое судебно-медицинское исследование по медицинскому документу в отношении трупа ребенка. С его помощью Шимко решил проверить выводы, к которым ранее пришли специалисты-судмедэксперты.
Напомним, что после трагической аварии в подмосковной Балашихе в крови мальчика был обнаружен алкоголь в концентрации 2,7 промилле, что соответствует 200-300 граммам выпитой водки. Забор крови после ДТП проводил заведующий отделением судебно-медицинской экспертизы города Железнодорожный «Бюро СМЭ» Михаил Клейменов. Его коллега из этой же организации Галина Аксенова почти не фигурировала в прессе, однако именно этот специалист проводила тот самый скандальный анализ крови и отвечала за отправленные ею образцы. Шимко уверен, что тест на содержание алкоголя был сфальсифицирован.
Михаил Клейменов
Отец ребенка в заявлении следователям уверяет, что вопросы, которые изначально ставили перед экспертами, говорили о попытках получения совершенно конкретных выводов. Например, о том, что мальчик сначала упал, а уже после этого попал под колеса автомобиля. По мнению отца и консультирующих его экспертов, все это могло делаться для того, чтобы повлиять на решение следователя, который мог посчитать произошедшее несчастным случаем и на этом основании отказать в возбуждении уголовного дела. Так, если мальчик был пьян, да еще и сам упал на дорогу, вина водителя Ольги Алисовой получалась уже далеко не очевидной.
Как умирал мальчик
Кроме того, Шимко просит СК проверить его подозрения в том, что эксперты могли вступить в преступный сговор и сделали все, чтобы скрыть важные для следствия данные о повреждениях тела Алексея Шимко. Эти повреждения, как на условиях анонимности пояснил независимый эксперт, играют важнейшую роль при определении ущерба потерпевшим.
«Чем тяжелее травмы, тем выше должна быть сумма компенсации. Перед смертью ребенка протащило 12 метров, он мучился, умирал 8-10 минут, истекая кровью, хрипел.
Ребенок умер от политравмы, а не от открытой черепно-мозговой травмы, как пишут эксперты в заключении. То есть внутренние органы ребенка были настолько повреждены, что это было несовместимо с жизнью. В частности у ребенка был разрыв селезенки. Это обстоятельство первично — от кровопотери появился болевой шок, пришла потеря сознания, и только потом произошел отек головного мозга. Получается, что степень тяжести травм совершено разная. Это отягчающие обстоятельства. Так, за травму головы можно получить примерно 750 тыс. руб., а по этому набору травм гораздо больше, — сказал эксперт — Потому трудно объяснить, почему в документе отсутствует информация о переломе таза, позвоночника, ребер, грудины, лопаток, костей конечностей и других повреждениях, включая повреждения внутренних органов».
Алкогольный вопрос
Также Шимко считает, что Аксенова «своим ложным выводом о наличии высокой концентрации этилового спирта и ацетальдегида в крови погибшего мальчика умышленно ввела в заблуждение следствие, создав предпосылки для возбуждения уголовного дела по ст. 151 «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий» в отношении отца ребенка».
Согласно заключению Юрия Морозова, профессора кафедры судебной медицины Первого МГМУ им. И.М. Сеченова, имеющего высшее медицинское образование, специальную подготовку по судебной медицине, ученую степень доктора медицинских наук и звание доцента, высшую квалификационную категорию, сертификат по специальности «Судебно-медицинская экспертиза»,
«…В отличие от взрослых, у которых смертельная концентрация этанола в крови составляет 5 г/л, для детей она ниже в два раза. При количестве этилового спирта в крови 1,5-2 промилле дети уже теряют сознание. Для ребенка младшей возрастной группы прием 20-30 мл 40% водки сопровождается тяжелой алкогольной интоксикацией, а 10-20 мл 95% этилового спирта могут оказаться смертельным.
Можно утверждать, что концентрация этилового алкоголя в крови ребенка в размере 2,7% привела бы к тяжелой алкогольной интоксикации с утратой сознания».
Указанное обстоятельство находится в противоречии с материалами дела: при такой интоксикации ребенок не мог бы бегать и прыгать, как это следует из показаний свидетелей.
«При этом в заключении судебно-медицинской экспертизы тела моего сына экспертом Клейменовым не приводится ни одного признака, характерного для состояния сильного алкогольного опьянения у детей», — заявляет Шимко.
Проверка без нужды
Очень важно, что у Клейменова на руках уже имелись документы, которые, по словам независимого эксперта, полностью исключали необходимость проведения тестов на алкоголь.
«Врач скорой помощи по фамилии Печул, проводивший осмотр ребенка и констатировавший его смерть в результате ДТП, отразил в протоколе по факту смерти отсутствие признаков как алкогольного, так и наркотического опьянения.
И своим врачебным заключением он снял вопрос о необходимости проведения биохимического анализа на содержание этилового спирта в крови. Тем не менее, имея на руках вышеуказанный документ, Клейменов счел целесообразным производить забор крови для анализа на содержание этилового спирта», — говорится в заявлении Шимко в СК.
Между тем, в протоколе Клейменова не сообщается, откуда производился забор крови, не указано количество биологической жидкости в мл и в какую емкость она была помещена, а также другие подробности. «Экспертом Клейменовым не был произведен ни забор мочи, ни забор тканей почки. Написав в своем заключении «сильная степень алкогольного опьянения — 2,7%», судебно-медицинский эксперт должен был указать и фазу интоксикации», — заявляет Шимко.
В своих интервью Клейменов утверждал, что объем забранной крови составлял 20 мл, флакон он опечатал по всем правилам и вовремя передал курьеру. Однако, согласно «Акту № 4695» от 28.04.2017 года, следует, что в лабораторию поступил «флакон емкостью 13 мл, закрытый резиновой пробкой, зафиксированный кусочком резиновой перчатки, резиновым обхватом». Это сведения подтвердила и эксперт Аксенова.
Экспертиза опоздала
«Таким образом, экспертом Аксеновой было установлено, что образец крови поступил в неопечатанном виде, свободным для доступа посторонних лиц, — пишет в письме Шимко. — При этом образец крови Шимко поступил в распоряжение Аксеновой 25 апреля 2017 года, однако она умышленно не приступила к его исследованию в установленный законом срок, то есть не позднее следующего дня. Исследование было проведено лишь 28 апреля 2017 года, то есть лишь через трое суток после поступления крови на анализ и через пять суток после ДТП».
Как утверждает Шимко, со словами которого согласен эксперт, определение этанола в концентрации 2,7% и качественное обнаружение ацетальдегида в образце крови от трупа мальчика не исключает, а наоборот, косвенно подтверждает возможность добавления алкогольного напитка, содержащего этанол и ацетальдегид во флакон с кровью от трупа ребенка.
Выводная часть исследуемой экспертизы Клейменова, по оценкам независимых специалистов, носит формальный характер и объективно не обоснована. «Такой подход для проведения экспертизы неприемлем, поскольку лишает суд научных гарантий от принятия ошибочных решений», — говорится в заключении, направленном Шимко в СК.
Напомним, что в настоящее время в СК уже ведется расследование уголовного дела о «халатности», возбужденное по факту обнаружения в крови мальчика 2,7 промилле алкоголя. Ранее было проведено несколько повторных экспертиз, каждая из которой подтверждала, что мальчик действительно был пьян. «Основное» дело по факту гибели ребенка в под колесами Hyundai сейчас рассматривает городской суд города Железнодорожный. Свою вину обвиняемая Ольга Алисова признала лишь частично.