Вор в законе Мераб Джангвеладзе — Мераб Сухумский
Приставка к имени грузинских «воров в законе» «Сухумский» скоро станет редкостью. Сухум – столица независимой Абхазии, навряд ли больше будет родиной для новых авторитетных грузин, а авторитетные абхазы предпочитаю иную топонимику и ономастику при выборе имени. Мераб Сухумский – сегодня самый известный здравствующий «вор в законе» из грузин, кто может, не по-кривя душой, назвать Сухум своим родным городом.
С 1980 года, надолго не задерживаясь на воле, Мераб Джангвеладзе трижды был осужден Сухумским городским судом. Длительность сроков шла по возрастающей, достигнув 4-х лет. Последний раз он вошел в камеру СИЗО уже «вором в законе». В декабре 1985 года собравшиеся вместе 3 менгрела Вахо Сухумский (Кардава), Кимо (Кварцхелия) и Вальтер Сухумский (Джанашия), признав криминальный авторитет 24-х летнего земляка, дали ему имя. Интересно, что двое крестных отцов, опровергая мнение о коротком жизненном сроке, отведенном настоящему вору, могут сегодня поделиться воспоминаниями о молодом Мерабе.
Слева воры в законе: Мераб Джангвеладзе, Отари Кварацхелия и Вахо Кардава, 1986 год, Сухуми
Кимо последний раз давал о себе знать из Словакии, а Вальтер Сухумский спокойно живет в Грузии. В 1987 году в Златоустовской тюрьме за какой-то «косяк» воровская сходка посчитала его недостойным имени. С тех пор осложнений с законом у него не возникало. Вахо Сухумского расстреляли вместе с родственником на пороге московского клуба «Желтая подводная лодка» 12 лет тому назад, возможно, избавив от конфликта со своим крестником. Вахо оказывал поддержку Деду Хасану (Усоян), а Мераб придерживался противоположной точки зрения.
Джангвеладзе ни в коем случае нельзя назвать «лаврушником» или «мандариновым» вором. Свою чашу тюремных страданий он испил сполна и большей частью – по собственной воле. В последний срок ему пришлось побывать не в уже хорошо знакомых исправительных учреждениях теплой Грузии, а основательно проехаться по Северу и Сибири – Лабытнанги, Сургут, Тюмень, Ангарск, Усть-Кут. Мераб не может похвастаться физической силой, как легендарный современный абрек из Абхазии Дуру Хурцилава, руками выламывавший металлические двери в СИЗО, но решительности и упорства ему не занимать.
Траектория следования по колониям ни разу не пересекалась с этапами другого грузина – Таро (Ониани), однако, вскоре после освобождения, в 1991 году они вместе уехали заграницу, не став тратить время на привычное для закавказцев покорение российской столицы. Сухумец и более опытный кутаисец, несмотря на различия в биографии и национальных корнях – у Таро явно сванская родословная, всегда прекрасно ладили между собой и дополняли друг друга.
Слева: воры в законе Мераб Джангвеладзе и Тариел Ониани (1998год)
После сурового социалистического СССР Западная Европа показалась им раем, несмотря на усилия полиции выявить в каждом приезжем с востока члена «русской мафии». Когда в 1994 году Мераба с Таро арестовали в Антверпене, выходец из Сухума ошарашил видавших виды бельгийских борцов с мафией своей уверенность и наглостью. На вопрос о роде занятий он, не задумываясь, ответил: «Я – каннибал». Вскоре оба грузина были выпущены под залог, но внимание к ним только усилилось. Французы пытались доказать связь Мераба Сухумского с наркотрафиком, но тоже безуспешно.
Первое время освоиться заграницей Мерабу помогал его родной брат Леван – довольно успешный в Грузии бизнесмен. Потом они поменялись ролями. В Грузии Мераб давно считался персоной нон-грата, а его вполне добропорядочный брат спонсировал избирательную компанию будущего президента Михаила Саакашвили, после плебисцита объявившего тотальную войну воровскому сообществу. Из Европы Мераб наездами появлялся в России. В 2000 году его неожиданно арестовали за найденный у него пакетик с героином, но история никакого продолжения не получила. Вероятно, тот был подкинут оперативниками. Сам Джангвеладзе никогда к «торчкам» никакого отношения не имел. Скоротечные визиты в Москву еще происходили летом 2008 года и в декабре 2012.
Неприязнь воров
Мераб Сухумский выдвинулся в главные действующие герои многолетнего конфликта между кутаисско-сухумцами и тбилисцами. Каждая сторона имела своего явного лидера – Таро и Деда Хасана. Истоки личного противостояния уходят корнями в далекие 80-е годы. Тогда холод неприязни впервые возник между 2-мя «ворами в законе», отбывавшими срок в Тулунской спецтюрьме – Япончиком (Иваньков) и Махо (Симония). Натянутые отношения в неволе переросли в открытую ненависть на свободе. Более влиятельный Япончик снял с головы Махо «корону». Тот организовал на самого известного русского «вора в законе» покушение.
Слева: Эдуард Иваньков, Вячеслав Иваньков (Япончик) и Александр Тимошенко (Тимоха), США
Таро, как мог, заступался за соотечественника, не обладавшего харизмой и обширными связями в обществе, как Япончик. В 90-е уже сам Тариэл Ониани не поделил с Япончиком доходы от коммерческого банка. Славянский вор встал под знамена «дедушкиной» организации и имел значительно больший вес. Яблоком раздора в новом веке оказались зарубежные активы Шакро Молодого (Калашов), оставшиеся бесхозными на время его заключения в испанскую тюрьму.
Слева воры в законе: Калашов Захарий Князевич (Шакро Молодой), Леонтьев Владислав Владимирович (Вадик Белый), Иваньков Вячеслав Кириллович (Япончик), 2006 год, Дубай
Обжившись на Западе, Таро считал свои притязания на наследство более обоснованными, чем у Хасана, который постоянно проживал в России. Мераб всегда стоял за спиной у кутаисца, но в 2009 году ему пришлось выдвинуться в авангард. Прежний ее главнокомандующий был осужден в Москве на длительный срок за организацию похищения бизнесмена и вынужденно вышел из игры, решая собственные проблемы выживания в зоне в крайне недружественной среде, созданной Хасаном и его приспешниками с воли.
К этому времени часть членов воровского мира уже не считала ни Таро, ни Мераба своими братьями. 14 апреля 2008 года они в компании с белоруссами Тимохой Гомельским (Тимошенко) и Галеем (Галеев) были лишены званий «дедовскими». За 3 дня до этого грузины-соратники предприняли подобное действие в отношении Лаши Руставского (Шушанишвили), по их мнению, излишне увлекшемуся коммерцией. Бумеранг вернулся назад.
Тяжелые времена
2008 и следующий год выдались очень тяжелыми для Мераба Сухумского. Противник явно перехватил инициативу. Летом 2008 года на Клязьменском водохранилище спецподразделениями МВД была сорвана «примирительная» сходка воров. Часть прежних сторонников Таро и Мераба, потеряв веру в силу своих лидеров, переметнулась к Хасану.
В 2009 году было совершено покушение на Япончика, от последствий которого он вскоре скончался. Его смерть была выгодна Мерабу, но он упорно отрицал любую свою причастность к организации нападения. Следующей целью киллеров стал Дед Хасан, получивший огнестрельное ранение, но, несмотря на преклонный возраст, быстро поправившийся. Имя Мераба вновь склонялось, как причастного к покушению.
Вскоре двое его ближайших знакомых Ладо (Джанашия) и Махоня (Кития) будут застрелены – первый в Марселе, причем с третьей попытки, а второй – в Греции. Мераб Сухумский понял, что ему также вынесен смертный приговор. Он заслонился от расправы стеной из 15 телохранителей, стал очень осторожным и не поехал на сходку, созванную в Греции. Полностью отмежевавшись от порицаемых среди настоящих воров силовых методов решения споров, Мераб привлек для урегулирования конфликта независимых арбитров, самых уважаемых грузин Гоги (Чиковани), Джемала Сурамского (Хачидзе), Амирана Ланчхутского (Эбралидзе), Чикчику (Чикаберидзе) и Ваника (Казаишвили).
Слева воры в законе: Давид Чхиквишвили (Дато Сургутский) и Мераб Джангвеладзе (Мераб Сухумский), 2006 год, Франция
Усилия на дипломатическом фронте стали приносить плоды. Ранее следовавшие в одном фарватере с Хасаном именитые воры Эдик Тбилисский (Асатрян) и Бадри Кутаисский (Когуашвили) публично отметили безупречную репутацию Мераба Сухумского. Место убитых соратников у Джангвеладзе заняли Джемо (Микеладзе), Тахи (Углава) и азербайджанец Ровшан Лянкоранский (Джаниев). Обе стороны все годы занимались активным наращиванием числа своих сторонников. Мераб стал организатором воровской сходке в Дубаи, где звания получили сразу 15 «свежеиспеченных» воров. Всего он «подписался» под принятием в семью целого взвода – 28 человек. Однако, он строго придерживался объявленного моратория на новые коронации, в отличие от Деда Хасана, вскоре первым нарушившего его.
Возможное возвращение на родину
Мераб Сухумский с середины 90-х попал в поле зрения Интерпола. Летом 2013 года он, наконец, был арестован в Будапеште и перевезен в итальянский Бари. Его обвинили в организации убийства грузинского бизнесмена Реваза Чурадзе, произошедшем в январе предыдущего года. Довеском к убийству перечислялись вымогательство, организация многочисленных краж со взломом, отмывание денег. На суде спецслужбы обнародовали записи телефонных переговоров между Мерабом и Таро, в которых они бурно радовались известию о смерти заклятого врага – Хасана.
Вор в законе Мераб Джангвеладзе — Мераб Сухумский
Прокуроры попытались доказать суду аналогию между европейской группировкой грузинских воров, ведомых Мерабом, и хорошо знакомой итальянцам сицилийской мафией, но этот номер у них не прошел. Все же Мерабу Сухумскому за несколько мелких грехов перед законом пришлось на 4 года и 8 месяцев вспомнить молодость и сравнить условия содержания хорошо ему знакомых тюрем в Ксани или в той же Лабытнанги с европейскими стандартами. В 2016 году его за примерное поведение перевели под домашний арест в уютную квартиру с видом из окна на берег Средиземного моря.
Мерабу Джангвеладзе вручили уведомление
Не стоит думать, что Мераб безоговорочно победил в многолетнем споре. Джангвеладзе ждет даты своего полного освобождения, установленной на февраль следующего года, с опаской. Италии хватает своей каморры и полицейским лишний геморрой с опасным грузином явно не нужен. Навряд ли средиземноморское государство, да и другие члены Евросоюза потерпят его дальнейшее пребывание на своей территории.
В ноябре прошлого года Мераба навестила делегация из России, которая зачитала ему решение суда о лишении его российского гражданства. Якобы, в 2005 году Джангвеладзе предоставил недостоверные данные и на их основании незаконно получил паспорт в Сочи. Дверь в Россию захлопнулась навсегда. Грузия давно ввела драконовские меры против всех, кто носит имя «вора в законе». Напротив, Мераба Сухумского горячо желает увидеть, но в своей тюрьме, суверенный Казахстан, выдвинувший против него обвинения в создании преступного сообщества. Роль в нем предварительно оценена в 20 лет лишения свободы.
Несмотря на безвластие, вызванное отсутствием ключевой фигуры в воровском мире – Шакро Молодой сидит в «Лефортово», благоприятной ситуацией ему навряд ли удастся воспользоваться. Руководить полу-подпольной организацией, как Ильич из Женевской эмиграции, в 21 веке не удастся. Остается соседствующая с границами РФ Абхазия. Неужели Мераб Джангвеладзе вернется в родной Сухум?