Владимир Барсуков-Кумарин
31 января Следственный комитет прекратил уголовное дело по обвинению Владимира Барсукова (Кумарина) в организации преступного сообщества «тамбовские». Позади у арестованного пять с половиной лет тюрьмы, впереди 10 лет, оставшихся от приговоров, и суд, где решится, является ли он заказчиком убийства миллиардера Васильева. Сегодня открыто его можно назвать только мошенником. Иначе можно получить иск о защите достоинства вместе с генеральным прокурором Чайкой.
За четыре года до своего ареста 2007 года в интервью Андрею Константинову Владимир Барсуков (Кумарин) так ответил на вопрос «кто такие тамбовские?»:
— Не знаю.
К этому времени Кумарин был уже не просто фигурой, к руке которого тянулись чиновники и депутаты, но и долларовым миллиардером.
Через год в Петербурге начался рейдерский бум. Преступные группировки даже не предпринимали усилий, чтобы закамуфлировать налеты на приглянувшиеся предприятия и квадратные метры в центре города. Их коллективы часами отсиживали в лобби-барах гостиницы «Астория», «Гранд Палас» и, не обращая внимания на зажмурившихся посетителей, громко обсуждали очередную жертву. Кумарин не тусовался с пиратами второго плана, но с озорством наблюдал за всем этим, покровительственно руководя нужным.
Разномастные правоохранители уверяли, что в законе дыры такого масштаба, что привлечь их не представляется возможным.
Незадолго до его ареста в августе 2007 года автор статьи успел взять, возможно, последнее интервью у Владимира Кумарина.
— То есть, когда петербуржцы думают, по ком звонит колокол, то это благодаря вам? – спросил журналист.
— Мне достаточно, что они слышат. – ответил бренд.
Но уже назревала облава. За пару месяцев до ареста с небес спустился президент «ЛУКойла» Вагит Алекперов и предложил с небольшим дисконтом купить у Кумарина его бизнес-жемчужину «Петербургскую топливную компанию». Конечно же, Кумарин услышал намек — «продай, а то уронишь». С большим трудом он уже получил немецкую визу, а поступил — как Ходорковский. Ответил отказом. Что было верно истолковано как «сажайте, если сможете». Ребус разгадывается просто – ему нужны деньги, чтобы властвовать, а не наоборот, как принято в российской номенклатуре. Позиция опаснее, но честнее.
Вести о вакханалии наконец дошли до Путина.
В конце августа 2007 года в Петербург прибыла в прямом смысле эскадрилья транспортных военных бортов. Грузовики, джипы, короткие автоматы, гам, пыль, новости. Кумарина увезли в столицу прямо в шлепанцах.
Через пять дней на пресс-конференции генеральный прокурор Юрий Чайка объявил о победе и назвал Кумарина бандитом. А вскоре встретился с президентом России.
Впервые за историю России, СССР и Российской Федерации прокурор империи публично доложил лидеру об аресте криминального авторитета. И назвал Кумарина лидером преступного сообщества. Это и был приговор. Остальное – дело техники. Штамп «враг государства №1» поставлен.
Тут же было возбуждено несколько дел, в том числе и по статье 210 – организация преступного сообщества.
В Петербург прибыла бригада Следственного комитета под руководством Олега Пипченкова. Сажать стали чёсом: все окружение Кумарина и дальше по алфавиту группировок.
Город выдохнул.
Начальник Пипченков руководствовался справедливостью, а не правом. Через какое-то время сел второй круг, потом следующий. Набивали дела арестами, как в эшелон пленных грузили. Петербург зажил своей провинциальной жизнью, сосульки перевели стрелки.
Вдруг все поняли, что все мафиозо, кроме Кумарина неплохо себя чувствуют. Исторически связанных с ним персонажей заставили давать показания под угрозой судебных приговоров, написанных еще до первых заседаний.
— Стыдно-то как! – как-то сказал мне петербуржец Ильдар Мустафин, арестованный в Испании вместе с Александром Малышевым по известному делу о русской мафии «Тройка».
А братва организовала новое сообщество. За правильные показания москвичи их собирали в кабинетах Следственного комитета на Мойке, усаживали за один стол, накрытый в прямом смысле яствами, за которым они, хохоча, обзванивали «серых» бизнесменов. Все эти Рыбкины, Дроковы, Баскаковы и прочие символы «Бандитского Петербурга» оказались дешевками с точки зрения закона молчания. Порой вымогали у своих связей миллионные суммы, угрожая признательными текстами. Порой у них получалось.
Авторитетный предприниматель Бадри Шенгелия.
Старшим коммуникатором был скандальный во всех отношениях Бадри Шенгелия, на посылках — Слава по прозвищу Зверь.
Таким образом и шли расследования.
— В моей жизни сейчас произошли большие изменения, – подчеркнул Кумарин в первом своем интервью в жизни в 1998 году. Тогда он хотел отгородить прошлое – заявить о легализации, пользуясь пером Андрея Константинова. Эта фраза была бы уместней в период чистосердечных показаний его «паствы».
А следствие упивалось административным ресурсом. Мало кто заморачивался хоть как-то складывать картинку. Надо — и очередной очевидец вспомнил, как, случайно проходя между столиками в ресторане «Золотая страна», он слышал фразу Кумарина, где фигурировали фамилии Васильев и Калашников.
Итоги начались нехорошие. Возмущение Кумариным, прерванное радостью его ареста, благодаря топорной работе плавно переходило в симпатию к нему.
Однако в 2009-м и в марте 2012 года Кумарин был осужден за ряд мошенничеств. 14 и 15 лет. Получилось 15. Дела слушал Куйбышевский районный суд Петербурга, но в Москве. Ключевым предприятием, которое пытались увести «тамбовские», конечно, было кафе «Петербургский уголок» на углу Невского и Пушкинской. Все просто – хозяйка была (она скончалась) хорошей знакомой Валентины Матвиенко.
Помимо этого на Кумарина начали нанизывать убийства давние, убийства прошлых лет и убийства вообще. Сначала его же сподвижников Гуревского и Позднякова, потом появился Капыш, вскоре журналист Листьев.
Это была точка невозврата как раз для следственной бригады. Сперва смеялись коллеги, когда москвичи рапортовали на основании воспоминаний, мол, много лет назад как-то раз в такси слышал, потом фельетон пошел гулять по Невскому.
Вернемся к Путину. Он приговорил, но не указал прикалываться над процессом. Правда, в кутерьме об этом забыли. Тем более что следователи вжились в наши гранитные набережные, тоже начали решать вопросы. Понять можно – на каждой странице допроса сплошная экономика, а ты как проклятый командировочный.
Если бы Кумарин мог, он обязательно бы всем (читай Александру Бастрыкину) процитировал фразу из своей роли в фильме Александра Невзорова, где он играл Короля-Солнце: «Мадемуазель, еще немного, и Мы начнем подозревать вас в государственной измене».
Но стиль его был иным: «Уважаемый Александр Иванович… с августа 2007 года по настоящее время я являюсь инвалидом 1-й группы по кардиологическим показаниям (инфаркты 2000 и 2007 гг.) … (следуют перечисления серьезных заболеваний) … а также осколки пули в сердце… используя мое болезненное состояние, зная, какие страдания я испытываю, фактически подвергаясь пыткам, отказывая в предоставлении мне реальной медицинской помощи… принуждают меня к даче показаний».
Тогда раз в квартал появлялась сплетня, что Кум умер. Какой бы он ни был – в нем есть крепость, – он живет на злости и ничего не признал.
А если уж откровенничал, то с судьей и о Боге. Так, во время судебных слушаний еще по приговору 2009 года Владимир Сергеевич рассказал, как после того, как в него в середине 90-х всадили из автомата десяток пуль, он попал на другой свет. И там к нему обратился Всевышний. Кумарин пообещал жить честно, тогда его вернули в реанимацию. Если не верите, я серьезно.
Кумарин же целен. Еще в 1976 году при поступлении в ЛИТМО во вступительном сочинении на тему «В мой жестокий век восславил я свободу» он пишет: «Пушкин верил в прогресс и окончательную победу своих общественных идеалов, поэтому он и обращался к будущему».
– В постановлении, с которым мы ознакомились в четверг, 31 января, сказано: следствию не удалось добыть доказательств, – сообщил адвокат Константин Кузьминых, один из защитников Барсукова. – Это произошло спустя 5 с лишним лет, то есть не 2 месяца и даже не год они пытались доказать это. Получается, что следствию не нужна была преступная группа, а нужен был один конкретный человек.
Кроме того, следствие больше не считает Барсукова виновным в легализации мошеннически добытых «Петербургского нефтяного терминала», Кондитерской фабрики имени Крупской и еще пары компаний.
Дело о покушении на Позднякова и Гуревского, по словам защиты, минувшей осенью было возвращено следствию.
Никакого лоббирования и заговора тут нет. Те очередные следователи, кто взял эти дела к производству, могли быть нобелевскими лауреатами, но не в состоянии были привести «макулатуру» хоть в минимальный кондиционный вид для судьи.
По поводу захватов «Петербургского нефтяного терминала», одним из фактических владельцев которого является жертва Кумарина – Сергей Васильев, и еще десяти предприятий ему 31 января предъявлено новое обвинение. И теперь создание ОПС там, повторим, не фигурирует.
Как бы впереди ни было, а пока Кумарин признан только серьезным мошенником. Назовите его лидером организованного преступного сообщества и можете платить пошлину в суде о чести и достоинстве.
Кстати, как-то в 2000 году тогда начальник петербургского ГУВД Пониделко в интервью «Российской газете» назвал Кумарина-Барсукова, лидером организованной преступной группировки. Барсуков подал в суд, но милиционер предпочел пойти на мировую.
«Володя Кумарин сказал мне: «Вот убеждают: учись – будешь человеком. Сам узнаешь пользу школы – поступишь в институт, будешь инженером. По-моему, как-то странно учиться, чтобы стать инженером. Школа для того, чтобы узнать весь мир, и плохое в нем, и хорошее. Мне хочется узнать отношения между людьми: почему, например, один человек смелый и чистый, а другой дрожит за свою мебель». Он это сказал журналисту Юрию Щекочихину, когда тот в мае 1972 года приехал по заданию «Комсомольской правды» в Обловскую среднюю школу Тамбовской области. Разговор с десятиклассником был напечатан тиражом в несколько миллионов экземпляров.
«Светилось одно окно в школе. Кто там, интересно, был?» — заканчивает материал будущий мэтр журналистики.
А пока Кумарин знакомится с материалами дела по обвинению в покушении на Васильева: «Кумарин и Дроков знали о том, что Васильев передвигается в сопровождении лиц, осуществляющих служебную деятельность по его охране, принимает иные меры к обеспечению личной безопасности, и изначально запланировали убийство не только Васильева, но и его охранников».