Артур Флегенгеймер, больше известный как Голландец Шульц
Артур Флегенгеймер, больше известный как Голландец Шульц, родился в 1902 году. Он не был голландцем: его родители, Герман Флегенгеймер, владелец салуна и конюшни, и Эмма Ной Флегенгеймер, — немецкие евреи. Его отец покинул семью, когда Артуру было четырнадцать, и, чтобы содержать близких, мать стала работать прачкой.
Данное событие нанесло травму психике Артура. Мало того, он поддерживал образ старшего Флегенгеймера как уважаемого человека и идеального отца, умершего от какой-то болезни. В результате, Шульцу пришлось бросить школу, найти работу и содержать и себя и мать. Он добился, чтобы его взяли в помощники бандиты низкого ранга в местном ночном клубе. Он там промышлял тем, что грабил игроков в кости, пока не дорос до краж со взломом.
На одной из краж его арестовали и отправили в тюрьму на Блэкуэлл Айленде (ныне известной как Рузвельт Айленд). Однако, администрация тюрьмы была поражена вероломством Голландца, который был совершенно неуправляемым и устроила его перевод на Ферму Уэстхемптон (что-то вроде трудовой колонии). С фермы Голландцу Шульцу удалось бежать, но его вскоре поймали и добавили два месяца к сроку. Именно после этой отсидки, Датч Шульц и получил прозвище Голландец Шульц, в честь покойного верзилы-головореза, известного в начале века.
С вводом в действие Сухого Закона, Голландец Шульц, как и многие видные криминальные фигуры того времени стал довольно влиятельным и богатым гангстером.
Голландец Шульц
В 1928 году гангстер Джои Ной учредил Хаб Сошиал Клаб, заведение, подпольно торгующее алкоголем в многоэтажной хибаре на Брук Авеню, и нанял туда Голландца Шульца. Работая в клубе, тот заработал себе репутацию безжалостного ублюдка, которым он становился, когда выходил из себя. Впечатлившись жестокостью Шульца, Ной вскоре предложил ему партнерство в бизнесе. На прибыль от своей забегаловки, Ной и Шульц открыли ещё пару подобных точек. Чтобы избежать больших расходов по доставке пива, они скинулись и купили грузовики. А пивом их снабжал Фрэнки Данн, владелец пивоварни в Юнион Сити, Нью Джерси. При этом Шульц занимался охраной доставляемого товара от грабителей, которые в то время постоянно грабили товары бутлегеров.
Затем Ной и Шульц поняли, что можно доставлять пиво не только себе, но и другим забегаловкам. Придумали схему, и тут же воплотили в жизнь. Всё, естественно, было на добровольно-принудительных началах, и если владелец отказывался покупать пиво у синдиката Ноя-Шульца, то ему это выходило боком, и хорошо если удавалось все вопросы потом решить деньгами.
Однако были и такие личности, как Братья Рок, которые владели территорией в Бронксе ещё с тех времен, когда Ной и Шульц отирали углы на улицах,и которые не оценили вторжение в свою сферу влияния и решили разобраться с Голландцем Шульцом и его компаньоном.
Тюремное фото Датча Шульца
Однако, братья Рок недооценили новичков. В итоге старший брат, Джон Рок согласился сдать свою территорию Шульцу, а младший, Джо, не отступил. Как-то ночью банда Ноя-Шульца похитила Джо и вдоволь над ним поиздевалась. Они его избили и подвесили за большие пальцы на мясной крюк, затем завязали ему глаза марлевой повязкой, измазанной выделениями от гонорейной инфекции.
Семья выплатила выкуп в 35 тысяч долларов, которые затребовал Голландец, и после чудовищных пыток Джо отпустили. Вскоре после возвращения он ослеп. С этого момента банда Ноя-Шульца не встречала особого сопротивления и расширила контроль за поставками пива на весь Бронкс.
Группировка Ноя-Шульца, пустившая корни в Бронксе, стала единственной неитальянской бандой, способной противостоять тем гангстерам, которые станут в последствии главами Пяти Семей.
Джек «Легс» Даймонд
Постепенно Шульц и Ной распространили сферу своего влияния на Манхеттенский Верхний Вест Сайд и кварталы Вашингтон Хайтс, Йорквилль и Гарлем. Некоторое время спустя, Голландец Шульц и Ной вообще перенесли свою штаб-квартиру из Бронкса на Манхеттен, однако их переезд поставил их лицом к лицу с конкурентом, Джеком «Легс» Даймондом, и между двумя группировками развязалась полномасштабная война.
Как-то ранним утром, в 1928-м году Ноя расстреляли около ресторана Шато Мадрид на 54-й улице. Будучи смертельно раненым, он все-таки умудрялся отстреливаться. Свидетели успели заметить синий Кадиллак, который врезался в припаркованную машину, потеряв при этом дверь, и скрылся из виду.Когда полиция час спустя нашла машину, в ней на заднем сидении было обнаружено тело Луиса Вейнберга (не путать с Бо Вейнбергом).
Ною чудом удалось выжить, но прожил он после этого всего месяц.Голландец Шульц был подавлен потерей друга и наставника. Он считал убийцей Ноя своего конкурента — Даймонда.
Мафиози Арнольд Ротштейн
Пару недель спустя после перестрелки у Шато Мадрид, Арнольд Ротштейн был найден смертельно раненым у служебного входа в отель Парк Ройял. Не смотря на то, что по официальной версии Ротштейна убил Джордж «Бугор» МакМанус за долги, многие полагали, что Ротштейна заказал Голландец Шульц, чтобы отомстить за Шато Мадрид. Одно обстоятельство было в поддержку этой версии: первым, кому позвонил МакМанус после убийства Ротштейна, был Дикси Дэвис, доверенное лицо Голландца Шульца. После звонка Дэвису, Бо Вейнберг подобрал МакМануса и увёз его с места преступления. А позже Мак Мануса от этого дела вообще отмазали.
В октябре 1929 года, Даймонд с любовницей ужинали у нее в номере в отеле Монтичелло. Вооружённый гангстер выломал дверь и изрешетил всю комнату автоматным огнем попав при этом в Легса целых пять раз. Однако, тот оказался живучим и после выздоровления решил переехать на некоторое время из Нью Йорка в Европу.
Во время его отсутствия у его банды дела пошли совсем плохо и в конце концов их вообще вынудили покинуть Нью Йорк.
По возвращении, Даймонду пришлось выкраивать себе новую территорию в Олбани.
Банда Голландца Шульца была в своем роде уникальной в среде организованной преступности того времени. Её участники сидели на фиксированной зарплате, а не на процентах доходов от криминальных дел.
Убийца мафии Винсент Колл
В 1930-м один из громил Шульца, Винсент Колл решил, что такие условия для него неприемлемы и потребовал от него партнерских условий. Когда Шульц отказался, Колл организовал свою банду, главной целью которой было убить Шульца и захватить контроль над его территорией. В ходе воспоследовавших неизбежных кровавых разборок, Колл потерял своего старшего брата Пита и заработал в газетах прозвище «Бешеный Пёс» после того, как в результате плохо спланированного его бандой убийства погиб ребёнок.
Итог конфликта был печальный, но вполне предсказуемый. В феврале 1932 года, банда Шульца заманила Колла в ловушку. Колл находился в телефонной будке в одной из аптек, когда туда ворвался гангстер с автоматом и сделал из него решето.
После отмены Сухого закона, Голландцу Шульцу пришлось искать новые источники дохода. Помощь пришла в лице Отто «Аббадабба» Бермана и Гарлемской аферы с числами.
Суть лотереи состояла в том, что жертва должна была выбрать три числа, а выигрышные номера вычислялись потом из последней цифры перед дробной чертой в ставках на ипподроме.
А фишка была в том, что Берман был бухгалтером и математическим гением. Он в течение каких-то секунд мог в уме высчитать минимальную сумму, которую нужно было поставить Шульцу на ипподроме, чтобы изменить ставки. Эта стратегия гарантировала Шульцу гораздо большее число проигравших в лотерее и много миллионный месячный доход, который, естественно, не облагался налогом.
Отто «Аббадабба» Берман
Говорят, что Шульц платил Берману десять тысяч долларов в неделю, что для того времени было очень большими деньгами.
Наряду с обычным рэкетом, Голландец Шульц начал облагать налогом владельцев и работников ресторанов Нью Йорка. Используя тактику «сильной руки» в виде избиений и забрасывания в окна бомб-вонючек, Шульцу удалось добиться слияния местных профсоюзов под мохнатым крылом своей Ассоциации владельцев ресторанов и кафе «Метрополитан».
Преогромный бандит по имени Джулс Модгилевски, известный также под кличкой Джули Мартин, служил ключевой фигурой в этой операции. Мартин успешно выбивал из запуганных владельцев ресторанов проценты от прибыли, которые оседали в карманах Шульца.
В то время, когда против Голландца Шульца был в разгаре судебный процесс касательно уклонения от налогов, он начал подозревать, что Мартин и сам снимает сливки с ресторанного «бизнеса», обходя его организацию. Шульц нарыл в бухгалтерских книгах расхождение в 70 000 долларов.
Как-то вечером, 2 марта 1935 года, Голландец Шульц пригласил Мартина на встречу в отель Хармони,в Нью Йорке. Также присутсвовали Бо Вейнберг и Дикси Дэвис.
Мартин в агрессивной форме отрицал все обвинения и начал спорить с Шульцем. Оба они, мягко говоря, были сильно выпивши и в ходе спора Шульц даже ударил Мартина в лицо. В конце-концов Мартин признал, что украл «всего ничего», что в переводе в денежный эквивалент равнялось 20 тысячам долларов, и которые он якобы все равно заработал.
Голландец Шульц и Дикси Дэвис
Дикси Дэвис рассказывал, что случилось дальше: «Голландец Шульц стал грозным. Только-только он пил, и тут внезапно достает пушку. Шульц носил пистолет под жилеткой, воткнутым за ремень на животе. Небольшое резкое движение в сторону жилетки и пистолет оказывается у него в руке. Одним быстрым и легким движением руки он достал пушку, вставил ствол в рот Мартину и нажал спусковой крючок. Это было легко и просто – всего одно быстрое движение руки. Голландец Шульц совершил убийство так легко, как будто в зубах поковырялся».
Пока Мартин корчился в судорогах на полу, Шульц извинился перед Дэвисом, что убил его прям на его глазах. Когда Дэвис позже читал статью в газете, посвященную убийству Мартина, он с ужасом узнал, что его тело было обнаружено в сугробе с дюжиной ножевых ранений грудной клетки. Когда Дэвис задал вопрос Шульцу насчёт этого дела, тот ответил с совершенно непроницаемым видом: «я вырезал его сердце».
В то время, когда убили Мартина, Шульц находился под следствием касательно уклонения от налогов. Кроме того, государственный обвинитель Томас Дьюи уже настроился осудить Шульца.
Голландца признали виновным по всем пунктам.
Адвокатам Шульца удалось убедить судью, что их клиент не сможет получить честного пересмотра дела в Нью Йорке, поэтому судья переехал в небольшой городок Малоун, который находился неподалёку.
С целью оказать влияние на потенциальных присяжных, Шульц строил из себя добропорядочного гражданина и мецената. Он спонсировал местных бизнесменов, дарил игрушки больным детям и вообще делал добро направо и налево. Стратегия оказалась более чем успешной. Летом 1935 года Шульц был оправдан.
После оправдательного решения суда возмущённый мэр Нью Йорка, Фьорелло Ла Гвардиа, издал указ о том, что Шульца следует арестовать в случае опознания его на улице полицией, и препроводить в Нью Йорк.
В результате Шульц был вынужден переместить свою штаб-квартиру на другой берег реки Гудзон, в Ньюарк.
Так как издержки по судебному процессу продолжали расти, Шульц решил, что необходимо урезать комиссию своих курьеров и контролёров в пользу так называемого «Фонда защиты Артура Флегенгеймера». Он снизил плату с 50 процентов до 10 для курьеров, и 5 процентов для контролёров.
Однако, оправдания Шульца о значительных издержках никак не побудили к нему чувство жалости среди его людей, даже когда им начали угрожать расправой в случае неповиновения. Возмущённые курьеры сняли конференц зал, устроили митинг протеста и объявили забастовку.
Все меньше и меньше деньги от ставок доставлялись до банков, постепенно сведя денежный поток до маленького ручейка, по мере того, как бойцы Шульца теряли своё рвение. Голландцу Шульцу пришлось отступить и восстановить статус кво, но, как говорится, осадок остался – отношения с подчинёнными были испорчены.
Бо Вайнберг
Бо Вайнберг, уверенный, что вливание денег с рэкета в легальный фонд защиты, в большой мере повредит бизнесу всех остальных, попросил совета у гангстера из Нью Джерси, Лонги Звиллмана, который в свою очередь свел его с Чарли «Лаки» Лучиано.
Вайнберг надеялся, что в результате сделки с Лаки Лучиано он получит полный контроль над бизнесом Шульца, и, естественно, приберет к рукам всю прибыль.
Однако, у Лучиано были свои планы на империю Шульца: он собирался поделить её среди основных членов после того, как Шульца засадят за решётку.
Будучи уверенным, что после второго процесса Шульца уж точно засадят, Лучиано со своими союзниками воплощают в жизнь план по захвату его империи. Учитывая нелады Шульца со своими людьми и содействие Вайнберга, захват не встретил особого сопротивления. Шульц решил срочно встретиться с Чарли Лучиано, чтобы «прояснить ситуацию». Говорят, что Голландец Шульц даже принял римское католичество, чтобы сделать реверанс в сторону Лучиано.
Лучиано успокоил Голландца Шульца объяснением, что они всего лишь присматривали за его делом, пока его не было и пообещал, что вернет ему контроль над империей.
Находясь в позиции слабого и под постоянным давлением авторитетов, Голландец Шульц был вынужден принять версию событий Лучиано. Однако сам Лучиано был уже в курсе того, на что способен Шульц и не питал иллюзий относительно того, чем все это закончится: как только у Шульца появится такая возможность, он развяжет полномасштабную войну, чтобы вернуть себе утраченное. Вайнберг, кстати, после этих событий исчез бесследно, и поговаривали, что это дело рук Голландца Шульца.
Все ещё испытывая недоверие к Лучиано после предательства Вайнберга, Шульц созвал Совет главных мафиози и испросил разрешение на убийство своего врага – государственного обвинителя Томаса Дьюи. В то время как некоторые авторитетные гангстеры, включая Альберта Анастасиа и Якоба Шапиро, поддержали Шульца в этом вопросе, большинство было против в виду того, что вся ответственность за убийство ляжет на них.
Лепке Бухалтер среди своих подчиненных убийц
Босс семьи Бонанно, Джозеф Бонанно назвал эту идею «сумасшедшей». Шульц пришел в ярость и обвинил Совет в попытке украсть его бизнес и «скормить его закону».
После того, как разгневанный Шульц вышел, Совет решил убить его, чтобы предупредить убийство Дьюи. Организатором убийства выбрали уроженца Италии Альберта Анастасиа, а непосредственно исполнение поручили гангстеру еврейского происхождения Лепке Бухалтеру, руководителю «Корпорации убийств».
23 октября 1935 года, Шульца и трёх его людей расстреляли в ресторане Palace Chophouse в Ньюарке, Нью Джерси. Шульц был в уборной, когда в заведение вошли Чарльз Воркман и Эммануэль «Менди» Вейсс, два киллера из «Корпорации убийств».
Воркман дважды выстрелил в Шульца, но только одна из пуль попала в Голландца. Пуля прошла чуть ниже сердца и срикошетила в брюшной полости прежде, чем вышла из спины. Голландец Шульц упал на пол и Воркман пошёл помогать Вайсу. Вдвоем они стали методично расстреливать людей Шульца: Отто Бермана (бухгалтера Голландца), Эйба Ландау (одного из главных его приспешников), Бернарда «Лулу» Розенкранца (телохранителя).
Бернард Лулу Розенкранц.Водитель и телохранитель Шульца
Берман свалился замертво тут же, а Ландау и Розенкранц, не смотря на смертельные ранения (у первого была повреждена сонная артерия, а во второго выпустили несколько зарядов из дробовика в упор), оба поднялись на ноги и стали отстреливаться, вытеснив Воркмана и Вейсса из ресторана. Вейсс запрыгнул в ожидавшую машину и укатил, не дожидаясь Воркмана. Ландау преследовал Воркмана до самого выхода и выпустил в него все оставшиеся пули, но ни разу не попал. В итоге Воркман покинул поле боя в пешем порядке, а Ландау свалился на стоявшие рядом мусорные баки.
Но Шульц был ещё жив. Не желая умирать на полу туалета, он, зажимая рукой рану на боку, дошел до зала, сел за столик и стал звать на помощь. Розенкранц, упавший во время преследования Воркмана, поднялся на ноги, подошел к барной стойке и потребовал, чтобы бармен (он прятался все это время за стойкой) разменял ему 25 центов на пять никелей. Затем он позвонил в скорую и потерял сознание в телефонной будке.
Когда прибыла скорая, медики определили, что Ландау и Розенкранц были наиболее опаснее ранены из всей четвёрки и отвезли их в больницу первыми. Затем по телефону была вызвана дополнительная карета скорой помощи, в которой отвезли Шульца и Бермана.
Берман был без сознания. Шульц время от времени его терял. Пользуясь случаем, пока Шульц ожидал медицинской помощи, полиция пыталась получить от него информацию о нападавших.
Обезболивающих тогда не хватало и для облегчения страданий Голландцу Шульцу давали бренди Когда прибыла вторая карета, Шульц дал медперсоналу 700 баксов наличными, чтобы с ним обращались как положено.
Отто Берман был самым старшим и физически слабым, поэтому он умер первым, в 2.20, ночью. В больнице Ландау и Розенкранц, ожидая операции, отказывались отвечать на вопросы до прибытия Шульца. И даже после того, как он им дал разрешение, они предоставили полиции самые минимальные сведения.
Эйб Ландау умер от потери крови восемь часов спустя после того, как его подстрелили. В то же время в операционной доктора удивлялись, отчего Розенкранц до сих пор жив: у него была огромная кровопотеря и очень серьёзное пулевое ранение. Он протянул целых 29 часов.
Прежде, чем отправиться в операционную, Шульц, по его просьбе, получил отпущение грехов у католического священника — во время второго процесса Шульц принял католицизм.
Врачи провели операцию, но не смогли устранить всех последствий рикошета пули в брюшной полости и подозревали, что Воркман специально использовал ржавые пули, чтобы Шульц умер от заражения крови, даже если ранение будет не смертельным.
Шульц продержался 22 часа, общаясь в разных состояниях сознания с женой, матерью, священником, полицией и персоналом больницы. Затем он умер от перитонита.
Его убийцам тоже не особо повезло.Чарльз Воркман был обвинён в убийстве Голландца Шульца и отправился в тюрьму Синг Синг отбывать срок в 23 года.
Эммануель Вейсс был казнён на электрическом стуле в 1944-м году за другое убийство. Причём казнили его в тот же день, что и Луиса Лепке.
Перед тем, как покинуть этот мир, находясь то в сознании, то без, Голландец Шульц успел сказать «последние слова», которые являлись предметом тщательного изучения. Дело в том, что незадолго до смерти, по заказу Голландца изготовили водонепроницаемый герметичный сейф, в который он положил 7 миллионов долларов. Даже по нынешним временам сумма внушительная. Где он его спрятал — остается загадкой. Однако некоторые предполагают, что разгадка заключена именно в его последних словах. Но так как весь монолог — чистый поток сознания, если не сказать, что предсмертный бред, то не удивительно, что сейф с деньгами до сих пор не найден.
Предсмертные слова Голландца Шульца:
«О, мама, мама, — говорил он, — Прекрати, прекрати! Пожалуйста, побыстрее, посильнее и жестче, жестче. Пожалуйста, жестче. Беру свои слова назад. С правописанием у тебя порядок. Какой там номер в твоей книжке, Отто? 13780? О, дерьмо! Когда он доволен, то от него не жди быстроты. Но ты ведь даже не встретил меня?
Перчатка будет впору. Я сказал. О’кей, я знаю. Кто меня застрелил? Разумеется, сам босс! Кто меня застрелил? Никто. Пожалуйста, Лулу, затем моя очередь?
Я не кричу, я достаточно спокоен. Спроси ребят из департамента юстиции. Зачем они пристрелили меня, зачем? Я не знаю. Честно. Я — честный человек. Я пошел в туалет. Я был в туалете и только достал… — пришел парень. Шел прямо на меня. Да и дал мне. Да, да, прямо в грудь. От полноты чувств.
Сын своего отца? Пожалуйста, погромче. Сколько хороших, сколько плохих? Ну, ты не прав — у меня с ним ничего общего. Он же натуральный ковбой, все семь дней в неделю. Ни бизнеса, ни дел, ни друзей, ничего, только что подберет и только то, что ему надо. Прошу тебя, пристрели меня. Патрон прямо с завода. Я хочу гармонии. Понимаешь, гармонии.
Нет ничего честнее, чем гулять по Бродвею, иду и млею! Да я готов с тобой под венец идти! Хоть в пожарники пойду. Нет, нет, нас только десять, и еще десять миллионов от тебя осталось. Поэтому, подбоченясь, выходи и выбрасывай белый флаг! Пожалуйста, поднимите меня, дайте пройти, полиция, это коммунистическая чепуха! Я не хочу, чтобы он стоял у меня на пути, зачем мне война? По тротуару опасно, на дороге — медведи, я их всех перестрелял.
Дайте мне силу, я выброшу его в окно, выдеру ему глаза! Я только крепчаю, а эти поганые крысы поют с ним в одну дуду! Мама, не плачь, не рыдай! Есть кое-что о чем нельзя говорить. Помогите подняться, друзья. Берегитесь, стрельба по целям! Такая стрельба спасла ему жизнь. Извините, я забыл, я — не защита, я — не свидетель. Почему бы ему не отойти просто в сторону и позволить мне докончить начатое?
Мама, помоги приподняться. Не бросай меня. Мы пойдем далеко и будет нам хорошо. Они же англичане, черт его знает, кто лучше — мы или они? Дайте кукле крышу, сэр! Ради бога! Ты вообще можешь играть в мальчиков и девочек, брать всех за яйца и играть с ними! Она показала мне, что мы все дети. Нет, нет, нет. Я смущен и говорю нет. Пацан никогда не стонал, не ревел, не жаловался.
Ты меня слышишь? Возьми денег в секретном месте. Они нам потребуются. Посмотри на последние бухгалтерские отчеты, куда пошли деньги, откуда пришли. То, что в книге — ерунда. Как я люблю ящики со свежими фруктами! Эй, охрана, еще раз на ногу наступи! Уши заложило? Раздави их, всех этих китайцев и гитлеров! Мама — вот самое святое, не позволяй сатане уводить тебя в сторону. За что, большой босс пристрелил меня? Дай мне встать. Если ты можешь встать, то ты сможешь разбежаться и прыгнуть прямо в озеро. Я знаю, кто такие французы, все оглядываются и оглядываются.
Память совсем плоха. Деньги приходят и уходят. Меня шатает. Ты не делаешь ему ничего плохого, ничего против него не имеешь, и получается, что все хорошо. Я умираю. Ну давай же, вытащи меня отсюда, я с ума схожу. Где она? Где она?
Нет, встать мне не дадут — одежду гладят. Ботинки сушат. Дай их мне. Я — болен, принеси воды. Открой и сломай, чтобы я мог дотронуться до тебя. Микки, помоги забраться в машину. Я не знаю, кто бы это мог сделать. Кто угодно! Сними ботинки с меня, пожалуйста, там на подошве — запонка. Папа видит все и я ему верю. Я знаю, что мне делать с моей коллекцией бумаг. Нам с тобой, шляпам, не понять чего они стоят!
Но коллекционер оценит. Бесценные бумаги. Деньги — это тоже бумага и ее место в сортире. Гляди — темный, темный лес. Я поворачиваюсь… Билли, смотри. Я так болен. Найди одного парня, по имени Джимми Валентайн, это свой человек. Присматривай за мамой. А тебе я говорю, что бить его нельзя. Полиция, заберите меня отсюда. С судом я сам разберусь. Давай, открывай ящики с мылом. Выбирай лотерейный билет! Труба пышет дымом. Хочешь говорить, говори с мечом. Вот тебе канадский суп на алтаре. Я хочу платить. Я готов. Всю жизнь я ждал. Ты меня слышишь? Пусть меня оставят одного.»