В сентябре 2006 г. в Октябрьском районном суде Белгорода завершился один из самых громких судебных процессов последнего десятилетия. На скамье подсудимых – десять членов подпольной экстремистской организации «Белгородский национальный корпус». Летом 2005 года они совершили нападение на цыганскую семью, покалечили трех человек и подожгли их дом.
Это произошло в зловещую ночь на 25 августа 2005 г, которую семья цыган Никитенко запомнит на всю жизнь. Накануне к ним в гости ним на улицу Белинского в Белгороде приехали друзья и родственники. Всего в доме и флигеле собрались двадцать человек, в том числе трое маленьких детей.
Около четырех часов ночи спокойный сон людей внезапно прервал звон разбитых стекол. Первыми вскочили Никитенко с женой и сыном. Из кухни по коридору валили клубы удушливого дыма, прихожая была объята пламенем. Мужчины кинулись тушить пожар, от них не отставала женщина, которая начала заливать огонь снаружи через окно. В первый момент все решили, что взорвался газ, но потом заметили на полу какой-то горящий предмет – это была бутылка с бензином.
Все это заняло минуты. Внезапно из предрассветного сумрака со стороны огорода набежали какие-то люди – лица закрыты масками, а в руках белели металлические пруты. Один из нападавших закричал: «Бей цыган!», и на тушивших пожар домочадцев обрушились страшные удары. Один из первых достался жене Никитенко – по голове. Женщина сразу потеряла сознание. От шума проснулась вся семья и гости, стали выскакивать из флигеля на подмогу. Увидев численное преимущество оборонявшихся цыган, один из нападавших скомандовал: «Уходим!», и те побежали. Никитенко, несмотря на побои, удалось схватить одного из налетчиков. Тот стал кричать, что он сотрудник милиции и звать на помощь. Но нападавшие были уже далеко и на выручку не пришли.
«Поле боя» — двор – был залит кровью. Сына Никитенко успели несколько раз серьезно ранить ножом, зацепив легкое; у женщины переломана рука и сотрясение мозга, крепко досталось и самому Николаенко. Вскоре приехала «скорая помощь». Пострадавших увезли в больницу.
Прибывшая милиция забрала с собой задержанного налетчика. Он оказался Андреем Петровым, студентом БелГУ. Выяснилось, что он – активист так называемого «Белгородского национального корпуса» («БНК»), и ночной налет на цыган осуществили члены этой организации.
Свастика скинхедов
В течение нескольких дней сотрудники милиции нашли и арестовали практически всех нападавших. Только один из них, известный под кличкой «Язычник» — сразу после нападения исчез. Сейчас находится в розыске, но найти «Язычника» не удалось.
В ходе следствия стали известны подробности о деятельности «БНК» и ее организаторов.
«Батя», «Хип-хоп», «Ильич» и другие
Несколько лет назад на учебу в Белгород из разных регионов страны приехали трое молодых людей. Житель Йошкар-Олы Максим Шаров, костромич Илья Сутула и уроженец Кандалакшы Андрей Петров (тот самый, которого потом задержат цыгане). По данным Костромского управления ФСБ, у себя на родине Сутула («Ильич») – участвовал в скинхедской рок-группе «Destroy», и вместе с Шаровым пытался организовать в Белгороде филиал йошкар-олинской организации «бритоголовых» — «НОМО». . И. Сутулов и М. Шаров стали курсантами Белгородского юридического института МВД, А. Петров поступил на юрфак БелГУ.
А весной 2003 г. в скинхедской тусовке Белгорода пошли разговоры про новую националистическую организацию – «Белгородский национальный корпус».
После окончания школы белгородец Сергей Тюлин (по собственным словам) стал задумываться о трудном положении, в котором находятся Россия и русские. Молодому человеку пришло в голову, что виной всех бед – «черные», то есть представители неславянских народов. Они, по мнению юнца, распространяют свою культуру и порядки, тем самым притесняя культуру русскую. Сам Сергей считал себя русским патриотом, даже записался в конную секцию – чтобы приобщиться таким путем к своим предкам-казакам. Сначала Тюлин ходил в штаб «Русского национального единства» (РНЕ). Форма, полувоенные порядки, внешняя дисциплина сначала понравилась Сергею. Но вскоре он разочаровался – в РНЕ можно было слушать лекции да расклеивать листовки. А Тюлину (ему дали прозвище «Бешеный») хотелось активных действий против «черных». И вот однажды во время рок-концерта в кафе «Везелица», где собирались скинхеды, Тюлин познакомился с Шаровым, Сутулой, Петровым (кличка «Хип-хоп») и парнем по прозвищу «Язычник». «Все сплотились для борьбы с «черными», т.е. представителями наций, исповедующих ислам, кавказцев и восточных национальностей, а также евреев и цыган», — рассказывал С. Тюлин.
Вскоре Тюлин узнал, что четверо его приятелей и составляют ядро «Белгородского национального корпуса».
Клятвы «на крови»
В ходе следствия выяснится: «Белгородский национальный корпус» представлял собой экстремистскую организацию, куда входили более трех десятков человек. Руководство «БНК» осуществлял Совет. Максим Шаров («Батя») фактически руководил «БНК», отвечал за идеологию организации, а также же возглавлял одно из территориальных подразделений – «Юный национальный фронт» (ЮНФ), действовавший на Харгоре. Другое подразделение – «Дружина 14», охватывавшее Левобережье, находилось под командованием «Язычника». Кроме того, «Язычник» отвечал за кассу организации. При обыске в его доме нашли целую ведомость членских взносов. Культмассовой работой занимался Илья Сутула.
Рядовые члены входили в так называемые десятки. Десятниками были уже известный Сергей Тюлин («Бешеный») и Андрей Усенко («Боксер»). Система связи по мобильным телефонам позволяла за двадцать минут поднять на ноги всю организацию.
Организаторы учились в институте МВД и понимали, что рано или поздно к ним постараются внедрить секретного сотрудника. Поэтому каждого кандидата подвергали проверке на надежность. «Контрразведкой» занимался некий Ряполов (который, к слову, и сейчас является курсантом БелЮИ). М. Шаров и И. Сутула разработали целый порядок привлечения в организацию новых членов, предъявляемые к ним требования, текст и процедуру принятия присяги — «клятвы верности движению», придумали эмблему. Большое внимание уделяли конспирации.
Торжественная присяга состоялась в день рождения Адольфа Гитлера, 20 апреля 2004 г. В лесопосадке, на полянке, шеренгой стояли ребята из «БНК». В центре – российский триколор и черно-желтый флаг Российской империи. Руководителей – Шарова, Сутулу – приветствуют, вскинув вверх правую руку (считали, что жест этот славянский – «от сердца к богу»). Присягавший, став на колено, зачитывал клятву, потом целовал флаг, и вместо кубка ему подносили немецкую эсэсовскую каску с вином. Испив и причастившись «крови воинов», считался повышенным в статусе. Ритуал снимали на видео.
Никого из членов «БНК», считавших себя патриотами России, не смущали противоречия собственной идеологии: странная смесь лозунгов защиты интересов славян – с немецким нацизмом, – от рук последователей которого погибли миллионы русских, украинцев, белорусов… На российском флаге рисовали свастику, на эмблеме «Вооруженные силы России» подчищали буквы и получалось: «Силы СС»… Впрочем, парадокс легко объясним: ведь в российской истории никогда широко не звучали идеи о «превосходстве белой расы», или о «неполноценности» других, неславянских народов. Поэтому скинхеды и иже с ними заимствуют расовые «теории» у нацистов, перенимают дух и эстетику последних. Примечателен список литературы, найденной при обыске у Максима Шарова: «Майн кампф» Гитлера, «Доктрина фашизма» Муссолини, «Эсесовец и вопрос крови» и тут же – «Азбука славянских бритоголовых», «Поваренная книга террориста»… Всю эту мудрость, вместе с фотографиями и документами «БНК», Шаров прятал в собачьей будке. Деталь довольно символичная.
«Надо провести серьезную акцию»
За два года члены «БНК» провели десятки собраний. «Идеолог» Шаров и эрудит Сутула выступали с лекциями, разъясняя цели движения. Большое внимание уделяли физической подготовке. Занимались на пляже у Северского Донца, спортплощадке. Кулачный бой, регби без правил (бить соперника разрешалось куда угодно, кроме паха). Во время «Зарниц» разделялись на две группы, стремясь захватить флаг условного противника. Тренировали дисциплину, сплоченность, умение действовать в единой команде.
Были и другие действия. Например, «десятник» Сергей Тюлин признавался: он, вместе с приятелями, по крайней мере трижды избивал «черных» — в парке Победы досталось случайно проходившему афганцу, затем — чеченцу. Это националистическое хулиганство Тюлин громко именовал «акциями». Но со временем руководители «Национального корпуса» стали понимать: настает пора более серьезных «дел». Иначе – размен на мелочь, потеря авторитета, разочарование рядовых и неизбежный распад организации. Стоит процитировать «рапорт» руководителю «БНК» Максиму Шарову: «Я, Ряполов А.А., …считаю необходимым спланировать, отработать, организовать проведение акции на февраль 2005 г. Цель: боевое крещение, проверка боеспособности организации, ликвидация врагов и финансовое обогащение (проведение акции рынок или др. место работы цветных)».
Идея была одобрена. Вот что рассказывал на суде один из свидетелей: «В начале июня 2005 г. на одном из собраний Шаров сообщил о необходимости проведения серьезной акции против «черных», то есть устроить погром на рынке, или напасть на дом цыган или кавказцев. Спустя месяц на собрании Шаров сказал, что акция будет проведена в отношении цыган, проживающих в частном доме за рекой Везелка, заявил о необходимости изучать местность, подготовить «аргументы» — предметы для избиения».
Для совершения «акции» приготовили десяток кусков металлической арматуры, которые укрыли в посадке, неподалеку от места жительства цыган. М. Шаров, «Язычник», А. Усенко, А. Петров изучили двор цыган на ул. Белинского, окружающую его местность, нарисовали план наступления и отхода. С. Тюлин приготовил подобие «коктейлей Молотова» — бутылки с бензином, снабженные фитилем.
В «акции» против цыган, кроме вышеупомянутых, приняли участие еще шесть членов «БНК», двое из которых были несовершеннолетними.
Дальнейшее читателю уже известно.
А на суде – открещивались
Следствие по делу экстремистов, которое вел следователь по особо важным делам прокуратуры Белгородской области, продолжалось более полугода. Оперативное обеспечение вели сотрудники угрозыска, УБОПа и управления ФСБ по Белгородской области.
«Организации, подобные «Белгородскому национальному корпусу», не характерны для нашего региона, — сказал начальник группы общественных связей УФСБ Вячеслав Рябков. – Наши работники проводили оперативно-розыскные мероприятия по этому делу. Мы будем и впредь пресекать любые проявления экстремизма».
Судебный процесс над членами «БНК» начался в июне этого года. Один из участников нападения, Андрей Усенко, заявил, будто они «шли ликвидировать наркоточку», и бутылки с бензином взяли, чтобы поджечь плантацию конопли. «Никакими наркотиками семья пострадавших не торговала. Проверяли по всем видам оперативного учета, — говорит государственный обвинитель Олег Цапков. – Семья законопослушная, трудовая. Живут на улице Белинского более сорока лет. Выращивают свиней, работают на предприятиях, старики получают пенсию».
«Организаторы – Шаров, Сутула, Петров – давали показания последними, — рассказал Олег Цапков. – Я готовился к полемической схватке, предполагая, что они станут отстаивать националистические идеи, приводить какие-то факты и аргументы. Вместо этого каждый старался откреститься и от участия в организации, и от ее проповедуемых там взглядов».
В сентябре Октябрьский районный суд г. Белгорода вынес приговор всем десяти подсудимым. М. Шаров, И. Сутула и А. Петров, были признаны виновными не только в хулиганстве и нанесении тяжкого вреда здоровью, но и в создании и руководстве экстремистского сообщества. Максим Шаров приговорен к 5 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Илья Сутула и Андрей Петров – к 4 годам. Сергей Тюлин приговорен к трем с половиной годам условно Остальные – на срок от полутора лет до 2 лет и 9 месяцев..
Кстати, это был второй во всей России приговор, вынесенный по статье «экстремизм».
Приговор не вступил в законную силу и обжалован подсудимыми в Белгородский областной суд.
Борис ЕВГЕНЬЕВ.
P.S. На скамье подсудимых оказались только участники нападения на цыганскую семью. Остальные члены «БНК» не привлекались к уголовной ответственности. Некоторые из них продолжают учиться в Белгородском юридическом институте МВД и БелГУ. В связи с этим судья вынес частное определение руководству вузов, которое должно дать оценку действиям своих студентов.