Воры в законе Тариэл Ониани и Лашa Шушанашвили
Летом 2008 г., незадолго до начала боевых действий в Южной Осетии, внимание российского обывателя было привлечено конфликтом двух грузинских воров в законе — Тариэла Ониани по кличке Тарико и Лаши Шушанашвили по кличке Руставский Лаша. Конфликт выплеснулся на телеэкраны и первые полосы российских газет после того, как сотрудниками оперативно-розыскного бюро Главного управления МВД по Центральному федеральному округу удалось накрыть крупную воровскую сходку.
В результате спецоперации в руках милиционеров оказались 39 грузинских воров в законе – это стало рекордным уловом сыскарей за всю историю. Задержанные воры в законе контролировали строительные фирмы, казино, оптовые рынки, автозаправки, не говоря уже о таких криминальных видах бизнеса, как торговля наркотиками, оружием, угон автомобилей и проституция. И хотя «предъявы» со стороны Тарико касались соблюдения Лашей и его людьми воровских законов, на самом деле речь шла о судьбе активов с оборотами в сотни миллионов долларов.
Это был один из немногих случаев, когда завеса над событиями, происходящими в воровской среде, приоткрылась для широкой публики. Сообщество воров в законе является крайне закрытым, предпочитающим решать свои вопросы в узком кругу посвященных, куда нет доступа посторонним. Ситуация несколько изменилась в 90-х гг., когда количество «жуликов» увеличилось, эта каста стала менее сплоченной, и внутри нее начались конфликты. Тогда информация о ворах стала постепенно просачиваться за пределы воровского мира. Но все равно любая книга, фильм или интервью дают об этих людях очень и очень отдаленное представление.
***
Само появление на свет воровской масти овеяно многочисленными легендами. Первые документально подтвержденные упоминания о ворах в законе относятся к началу 30-х гг. Это было очень интересное время. Только что с огромным трудом государством была обуздана нэпманская стихия и связанный с нею разгул преступности. Многотысячная масса нарушителей законности оказалась в местах заключения, объединенных под эгидой только что созданного ГУЛАГа. При этом страна вставала на путь индустриализации, повсеместно требовались рабочие руки, и было бы странно, если бы в условиях, когда даже свободным гражданам приходилось денно и нощно вкалывать на возведении новых заводов, исправительные лагеря превратились бы в санаторно-курортные объекты. Однако привлечение такого большого количества людей со специфической психологией и повадками к ударному труду на благо Родины было далеко не самой простой управленческой задачей, её нельзя было решить одним увеличением количества надзирателей и охранников. Было необходимо контролировать поведение заключенных силами самих заключенных.
Для этой цели у администрации лагерей были активисты, т.е. зэки, активно вставшие на путь исправления, поддерживающие политику лагерного начальства, назначаемые этим начальством на должности старших по отрядам, баракам и т.д. Активисты обладали над заключенными официальной властью, гарантированной всей мощью правоохранительной системы. Актив из числа заключенных является неотъемлемой частью исправительной системы любого государства во все времена, и здесь советская власть ничего не изобретала.
Специфически советским ноу-хау стало выведение касты так называемых воров в законе. Это был грандиозный культурологический проект советской власти, сравнимый по масштабности с атомным или ракетным, но о котором в силу специфики известно гораздо меньше. Дело в том, что «активисты» обладали ограниченным воздействием на преступную среду. Заключенные, негативно относящиеся к администрации, «отрицалы», не признавали их власти над собой, саботировали приказы, иногда дело доходило до убийств и бунтов. В результате страдало дело. И создание воровской масти как раз имело целью подчинить проявления тёмных сторон человеческой натуры замыслам начальства. Иными словами, создать такую силу, которая бы хотя и находилась в конфликте с государственной системой, но при этом заставляла массы зэков усердно трудиться.
Для этой цели была разработана и вброшена в преступную среду специальная воровская идеология, вобравшая в себя некоторые уставные компоненты монашеских орденов, тайные ритуалы масонских лож и механизмы целеполагания этнических мафий. Для того чтобы эффективно контролировать массы заключенных, воры в законе должны были обладать не только организаторскими способностями, беспощадностью и жестокостью, но и притягательной системой ценностей. Поэтому воровской кодекс чести гласил, что вор в первую очередь должен быть аскетом в быту, не окружать себя роскошью и вообще не иметь никакой собственности. Он должен был сам воровать и регулярно садиться в тюрьмы.
Ворам запрещалось жениться, иметь прописку, вступать в комсомол и партию, служить в армии, а также работать на государство. Последний пункт в том числе касался и выполнения любых работ в местах заключения. В тюрьме нельзя было сотрудничать с администрацией, а также освобождаться раньше срока. Вор, назначенный смотрящим, будь то в тюрьме или на свободе, должен был собирать общак и использовать его на общее благо, а также для облегчения участи попавших в беду преступников. При этом каждый зэк был обязан отдавать «на общее» часть денег и продуктов, передаваемых ему с воли, а также долю своего заработка. Возведение урки в воровское достоинство, «коронация», осуществлялась на сходках. Согласие на это должны были дать, как минимум, три признанных сообществом вора в законе.
Естественно, что воры в законе и «стремящиеся», добровольно подвергавшие себя всем связанным с этим ограничениям, составляли ничтожное число заключенных. Они сами не работали, но были заинтересованы в выполнении производственных планов своей колонии, так как от этого зависело пополнение общака. Поэтому хотя воры и не сотрудничали с администрацией, они оказывали на зэков не менее сильное воздействие, чем «активисты». На выходе советская власть получила над заключенными двойной контроль.
***
Как и многое, созданное Сталиным, феномен воров в законе пережил не только его самого, но и Советский Союз. На пути в сегодняшний день этот феномен претерпел ряд трансформаций, определивших его современный облик, и колыбелью этих трансформаций была Грузия. Роль грузин в воровском движении является отдельной и очень большой темой, в рамках краткой статьи я лишь коснусь её.
В позднесоветское время, начиная где-то с 70-х гг., Грузия была совершенно особой республикой. Как бы ни старались нынешние грузинские руководители представить советскую эпоху как время сплошного угнетения грузинского народа со стороны России, упрямые факты утверждают обратное.
Находясь на посту первого секретаря ЦК Компартии Грузии, Эдуард Шеварднадзе демонстрировал крайне творческий подход к социализму, который нередко шел вразрез с общегосударственным. В то же время он проявил себе как исключительно эффективный лоббист республиканских интересов в Кремле и добился того, что на все его экономические эксперименты Москва смотрела сквозь пальцы. Уже тогда, 30 лет назад в Грузии вовсю строилось общество потребления. Там не соблюдались ограничения на количество личных автомобилей на семью, на количество этажей в частных домах. Уже в те далекие времена в Грузии был не один и не два человека, которые свободно оперировали суммами, измерявшимися миллионами еще вполне полновесных советских рублей.
Эти обстоятельства и послужили причиной трансформации воровского мира Грузии. Так как деятельность цеховиков и прочих дельцов теневой экономики была незаконной, она автоматически попадала в зону внимания воров. Будучи по своей природе явлением глубоко советским, воры в законе в новых реалиях стали во многом приобретать черты организованной преступности западного толка. Они стали обкладывать цеховиков данью, и в грузинские воровские общаки потекли невиданные ранее суммы. Естественно, что соблюдение классических воровских законов становилось для грузинских воров все более обременительным. Зачем садиться в тюрьму, когда можно припеваючи жить на свободе? Зачем весь этот бытовой аскетизм, когда роскошь сама просится в руки? И к другим пунктам воровской идеологии грузинские «жулики» стали относиться точно так же, как Шеварднадзе к социализму. Чтобы обзаводиться влиятельными родственными связями и создавать кланы, был фактически снят запрет на женитьбу. Чтобы обеспечить себе комфортную жизнь на свободе и отсутствие претензий со стороны «органов», было разрешено идти с ними на контакт. Так постепенно воры стали приобретать экономическую власть, а также связи в партийных и государственных кругах.
В конце 70-х даже было время, когда в грузинских воровских кругах стала обсуждаться идея обретения ворами политической власти. Развиться идее не дали. Вмешался КГБ, и многие жулики оказались в местах лишения свободы. Однако при этом большинство из них было отправлено отбывать заключение за пределы Грузии, что противоречило существовавшей практике. Обычно осуждённых отправляли в ближайшие к месту поимки лагеря или тюрьмы.
Говорят, что к этому тоже приложил руку Шеварднадзе. Он почистил таким образом республику от лидеров преступной среды, но тут могло иметь место и другое соображение. К тому времени экономическая деятельность грузинских цеховиков уже начала выходить за пределы собственно Грузии, они начали осваивать новые рынки, оседать в других регионах. Появление огромного количество теневых денег неминуемо должно было трансформировать воровские сообщества в других регионах точно так же, как это произошло в Грузии. Однако в таком случае дань, которую цеховики платят ворам, неминуемо шла бы на пополнение местных общаков, а не возвращалась в Грузию. И возможно, такое решение Шеварднадзе по грузинским ворам было как раз направлено на предотвращение подобного развития событий.
В результате и на новых местах грузинские теневики стали попадать под опеку грузинских же воров в законе. Сами воры, оказываясь в местах лишения свободы в новых для себя регионах, разворачивали там бурную деятельность. Надо сказать, что изначально воров в законе в стране было очень мало, не больше десятка, и их количество увеличивалось крайне медленно. И только в Грузии количество «законников» росло как на дрожжах, потому что там в дело вступали родственные, клановые и иные факторы, не имеющие никакого отношения к воровской идее.
За пределами Грузии в огромных регионах, например, на Дальнем Востоке, могло не быть ни одного вора в законе. Поэтому грузинские жулики автоматически оказывались на новых местах в привилегированном положении. Располагая большими деньгами, они имели возможность подкупать лагерную администрацию и облегчать условия жизни простых зэков, тем самым привлекая их на свою сторону. Вместе с тем они стремились к налаживанию контактов с местными авторитетами и наиболее приближенных из них короновали. Таким образом, в разных регионах страны начали формироваться воровские семьи, ориентированные на грузин и выходцев из Грузии. Кроме того, после освобождения многие из грузинских воров оставались в тех же краях, где и сидели, либо оставляли смотрящими за регионами своих «крестников». Общаковские деньги шли в Грузию уже со всей страны.
Новой вехой в процессе роста влияния грузинской организованной преступности стал распад СССР. Сразу после распада почти все грузинские воры, отбывавшие наказание в России, были этапированы в Грузию, где попали под амнистию. Практически в полном составе они стали возвращаться в Россию, а также в другие экономически привлекательные республики (Украина, Казахстан). Славянские воры в законе продолжали мотать срок и упустили момент, когда по всей бывшей советской стране пошел процесс первоначального накопления капитала. К тому же среди славянских воров оказалось в процентном соотношении гораздо больше традиционалистов, т.е. воров старой закалки, выступающих за строгое выполнение воровских законов. Грузины в этом плане оказались гораздо гибче, а потому лучше подготовленными к конфликтам не только внутри воровского мира, но и к противостоянию с бандитами, вообще не признававшими воровского авторитета.
Общеизвестно, что в начале 90-х гг. на авансцену вышли преступные группировки, состоявшие из спортсменов, которые никогда не сидели в тюрьмах, не имели идеологии и искали только легкой наживы. На воров они смотрели как на пережиток прошлого и не были намерены подчиняться их власти. Им удалось полностью взять под контроль некоторые регионы, например, Питер и заявить о своих претензиях на ведущую роль в преступном мире всей России. Противостояние с ворами на первых порах было очень ожесточённым и кровавым, а в итоге установился причудливый баланс сил, когда «новые» братки формально признали ведущую роль воров, но при этом многие из «новых» тут же были коронованы. Именно тогда впервые поползли слухи о том, что воровская корона стоит несколько сотен тысяч долларов, сейчас возможно, что цена выросла до миллионов. Даже те группировки, лидеры которых имели намерение стать в дальнейшем предпринимателями, политиками или общественными деятелями, и поэтому не могли короноваться, были вынуждены обзаводиться собственными ворами в законе. Так поступила, например, солнцевская группировка, в составе которой появился вор в законе Джемал Хачидзе. Естественно, что договориться о коронации за деньги легче всего было с грузинскими ворами, которым рыночные отношения были знакомы не понаслышке уже добрых два десятка лет, и эта статья дохода сильно упрочила их материальное положение.
Был ли Шеварднадзе лично связан с ворами в законе?
Фактов, позволяющих говорить об этом наверняка, у меня недостаточно, но и в советское время, и во время его «второго пришествия» уже в независимую Грузию воры в законе чувствовали себя там исключительно вольготно, хотя особо и не стремились там задерживаться, учитывая, что сама республика небогата и прокормить несколько сотен воров ей не под силу. В то же время воровские деньги, поступающие в Грузию из ближнего и дальнего зарубежья, являются не менее весомым подспорьем для грузинской экономики, чем американская помощь или заработки гастарбайтеров. На эти деньги в правление Шеварднадзе финансировался ряд проектов, в том числе и политических.
Когда президентом Грузии стал Саакашвили, он тут же объявил войну воровскому миру. Воров, проживавших в республике, стали сажать и требовать отречения от воровского сана. Им было объявлено, что отказавшиеся станут сидеть пожизненно. Одновременно по линии Интерпола во все страны СНГ и Европы были отправлены запросы об аресте и депортации находящихся там воров, даже давно отошедших от дел. Среди стран, где обосновались грузинские воры, можно в первую очередь назвать Италию, Испанию, Францию, Германию, Бельгию, Австрию, Грецию, Турцию. Десятки воров уже были депортированы оттуда в Грузию и водворены за решетку. «Война воровскому миру» сопровождалась шумной пропагандистской кампанией, но сейчас есть все основания утверждать, что она уже практически сошла на нет.
В чем тут дело? Скорее всего, Саакашвили, который долго жил в отрыве от своей республики, поначалу до конца не понимал, какую роль воры в законе играли и играют в жизни Грузии и каким ресурсом при умелом использовании они могут для него стать. Им в первую очередь двигало желание угодить европейцам и показать, как он борется с организованной преступностью. Возможно, он рассчитывал, что за помощь в очистке европейских стран от грузинских криминальных боссов, Европа примет Грузию в ЕС и НАТО, окажет более действенную помощь в конфликтах с Россией. Однако не срослось. И теперь всё, похоже, возвращается на круги своя. Воров в Грузии начинают потихоньку выпускать на свободу.
Сколько же всего существует воров в законе и какой процент составляют из них грузины? Точных данных вам не даст ни один человек на свете. Дело в том, что многие воры в силу возраста отходят от дел, кто-то умирает, а единой статистики по государствам СНГ не ведётся. Кроме того, в силу участившихся конфликтов в воровском мире участники конфликтующих сходок регулярно раскороновывают друг друга, в результате воровской статус того или иного вора одними «законниками» может признаваться, а другими нет. По данным, начиная с 90-х гг., численность воров в законе никогда не опускалась ниже 600 человек, при этом грузины и выходцы из Грузии составляют не меньше 50% от их общего числа. Для сравнения: количество славянских воров не дотягивает и до 100. После своего освобождения в 2005 г. наиболее авторитетный славянский вор Вячеслав Иваньков по кличке Япончик поставил вопрос о раскороновании «апельсинов», т.е. воров в законе, купивших корону за деньги, но эта инициатива была замылена самими ворами, что неудивительно, учитывая приведенные выше цифры.
Грузинские воры в законе являются на сегодня многочисленной силой, исключительно сплочённой, связанной многочисленными родственными отношениями, обладающими огромным финансовым и административным ресурсом не только в Грузии, но и в России, а также в других государствах СНГ. По своему могуществу они значительно опережают любую другую этническую мафию на постсоветском пространстве, тем более что сами себя они как этническая мафия не позиционируют, сохраняя на словах приверженность воровской идее.
Может ли эта сила быть использована в антироссийской политике грузинского руководства? Сложно сказать, но ведь основатель печально известной организации «Мхедриони» Джаба Иоселиани как-никак тоже был «жуликом».